— А тебе откуда знать? Ты же не рылся. Может, там именно трусы. Огромные панталоны. Моей бабушки.
— Фу, Золотко, я о тебе лучшего мнения.
— Ну? — встряхнула его, чтобы признавался, а не разыгрывал из себя клоуна.
— Тетя Люда сказала, что положила тебе «трусики, купальнички, кремики, маслица» и остальную вашу бабью утварь, — быстро проговорил он. Ну мама! Пашке нельзя такого говорить, у него память на всякую чушь феноменальная — он тебя теперь до старости цитировать будет! — Это она твои вещи собирала, когда я ей сказал, что ты багаж потеряла.
Облегченно выдохнула. Мы, конечно, со Славиным очень близки, но кое-что, по моему мнению, должно оставаться тайной. И я сейчас даже не про трусы, а про пыль под кроватью, откуда была извлечена шляпка. Что-то я не помнила даже приблизительно, когда мыла там пол в последний раз.
— А еще она рассказала, какая ты ужасная хозяйка. У тебя под кроватью покров пыли толщиной с ковер, паутина и «вот такие пауки», — словно прочитав мои мысли, принялся он дальше цитировать маму. Снова пришлось придавить шею, чтобы перестал улыбаться.
Мама, что ты ему еще наговорила? Забыла, что ли, что желаешь видеть его в зятьях? Это же называется антиреклама!
— Молчи. У тебя вообще там тараканы!
— У меня там домработница убирает.
— А ты проверял?
— Нет. Я ей такие деньги плачу, что живности там точно быть не должно.
Закатила глаза и отпустила его шею. И только сейчас осознала, в какой позе на эмоциях оказалась — сидя на нем и склонившись к его лицу. Раньше подобное меня бы не смутило — мы и спали вместе, бывало, и в шутку боролись, перекатываясь по кровати в обнимку, но после последних событий и слов стало неловко от подобной позы.
— Славин, — прошептала настороженно. Он тоже перестал улыбаться и посмотрел на меня серьезным, пристальным взглядом.
— Что? — так же тихо ответил он.
— Твоя рука лежит на моей попе.
— Я знаю, — доверительно признался он. — Ей там хорошо.
— Убирай.
— Неа. Пусть справедливость восторжествует.
— Какая еще справедливость?
— Почему какой-то Леонид Петрович трогал, а я до сих пор нет? — поинтересовался он, положил еще и вторую ладонь и погладил.
Вскочила с него, как с раскаленной плиты, по пути случайно наступив на грудь, отчего он охнул.
— Ты в школе только и делал, что шлепал меня! — возмутилась, спрыгивая с кровати на пол.
— Так то было сколько лет назад? Я был юным, неразумным подростком, у которого бушевали гормоны, а сейчас…
— А сейчас седина в бороду, бес в ребро? — проворчала, подхватила платье из чемодана и сбежала переодеваться в ванную комнату, пока он снова не начал вещать о свадьбе и удобстве.