Почувствовала, как мамина рука накрыла мою.
— Кажется, пришла моя очередь тебя успокаивать. Ничего с твоим Демидом не случится.
Я замираю.
— Я…
— Да знаю я все. Трудно было не заметить, как вы изменились. Что ты, что Демид. А еще… Решила я сегодня утром дочь свою разбудить, открываю дверь…
Вот блин.
— Так сладко спали. Об этом и хотела поговорить.
Ее глаза следили за мной.
— Злишься?
— На что? Что ты не рассказала? Милая, конечно, нет. Это полностью моя вина. Значит, я не стала для тебя тем человеком, с которым ты хочешь поделиться своими секретами. Но я стану. — Она сильнее сжимает мою ладонь. — Клянусь тебе. Я стану такой матерью.
Я закусываю губу и обнимаю ее. Крепко. Она так же обнимает в ответ и всхлипывает.
Но все резко прекращается, когда дверь открывается и на пороге появляется Демид.
— Ты как? — Он будто не замечает маму, подходит ко мне и опускается на колени. — Что он сделал? Что сказал?
— Ничего. Все нормально. Мама ему врезала. — С гордостью смотрю на нее. — Так долбанула, что он чуть не упал.
— Круто! — Демид улыбается.
— Я пойду собирать вещи, — говорит она, поднимаясь. — Еля, ты тоже начинай. Не хочу здесь надолго задерживаться.
— Я отвезу вас к себе. — Демид садится рядом со мной, не стесняясь прижимает меня ближе. — Собирайтесь, и поедем.
Мое сердце пропускает мощный удар.
— Спасибо, Демид. Не надо. Вернемся в свою квартиру. Начнем все с чистого листа. Да, милая?
Киваю.
Мама быстро уходит, закрывая за собой дверь.
— Переезжай ко мне! Давай жить вместе, — тихо шепчет мне на ухо Покровский.
Стоп. Что?
— Ты серьезно? — тихо переспрашиваю, продолжая настраивать себя на то, что мне просто послышалось.
Такого не бывает.
Так быстро — нет. Никогда.
Демид кивает.
— Я же говорил, что хочу просыпаться с тобой каждое утро.
Я вдруг ловлю себя на мысли, что мне страшно. Поэтому я очень сильно стараюсь, чтобы мой голос прозвучал как обычно.
— Наверное, если я сейчас скажу, что не хочу оставлять маму одну, ты мне поверишь, и мы закроем на какое-то время эту тему.
Он еще раз кивает, и я вижу, как напряглась его челюсть. Черт возьми, мне придется сказать то, что ему вряд ли кто-то говорил.
— Но я не хочу обманывать тебя и себя.
Сейчас я саму себя дико раздражала.
— Пока я не готова собирать по квартире твои разбросанные носки.
Демид морщится и затем улыбается. Уже хорошо. Осталось сгладить все неровности.
— Если серьезно: у нас даже свидания не было. Ты еще не провожал меня до подъезда и не ждал, пока я поднимусь в квартиру и махну тебе рукой из окна. А цветы… Конфеты… Ванильные сообщения перед сном. Если ты думаешь, что сможешь избежать этого, то у меня для тебя плохие новости, милый.