— Можно запустить дым в комнату, — предложила Эйра. — Черный-черный и густой. Вы же малышей обратно отправлять будете?
— Им вначале нужно переварить съеденное, — проворчал Гамильтон, — маленькие еще, чтобы в себе проносить частички иного мира. Утром будем переправлять.
По моим ощущениям, утро должно было наступить уже через пару часов. А у меня даже рубашка не приготовлена!
— Можешь мою взять, — щедро предложил Марон, — у меня все отглажены и накрахмалены!
— Мне кажется, прийти на Испытание Невинности в чужой рубашке мужского кроя будет немного неуважительно, — задумчиво произнесла Эйра. — Но, быть может, мне это только кажется. В столице так много странных запретов. Представляете, нельзя прыгать по крышам. От стражи убегать тоже нельзя. Но я думала, что мы играем.
— Штраф? — с сочувствием спросила я.
— Штраф, — вздохнула Эйра и оживилась, — я запускаю черноту, вы проносите малышей. Я убираю черноту и мы сидим, пьем чай в окружении щенком. Это будет готовое алиби — типа, полвечера болтали, малыши были при нас. Все равно все знают и про твоего компаньона и про его родичей.
Так и сделали. Правда чай пришлось готовить тоже в темноте — иначе бы не получилось притвориться, будто мы уже давно так сидим.
— А у вас старательная сестра, — Эйра повела плечом, — чувствую чужой взгляд. Как мурашки по шкуре.
— О, так вот что это, — оживился Гамильтон, — а я на блох грешил.
Он возлежал возле сладко сопящей щенячьей кучки, из-под которой выглядывал краешек портьеры, которую сорвал Гамильтон. Или не портьеры? Я, признаться, не рассматривала, что именно он притащил, но… Откуда на портьере столь богатое золотое шитье?!
Прикрыв глаза, я принялась восстанавливать в памяти интерьер дворца невест. Мы входим сквозь центральные двери и попадаем в огромный пустой зал. Напротив дверей широкая мраморная лестница с просторной площадкой, от которой вправо и влево идут две другие лестницы. Направо — комнаты невест, налево — музыкальная гостиная, библиотека и что-то еще. Портьеры висят либо розовые, либо белые. Весь дворец выполнен именно в этой гамме. Что же притащил Гами…
Там, на возвышении, между двух лестниц висит ростовой портрет экс-Правителя и огромное полотнище государственного флага. А под портретом стоит стеклянная витрина, внутри которой покоится брачный венец. Этакий сыр в мышеловке, ведь победительница отбора будет одарена именно им.
— Ладно, — Эйра хлопнула в ладоши, — хочу спать. Увидимся через пару часов.
Она легко поднялась и выпорхнула из комнаты. Я же, мрачно глядя на краешек богато украшенного флага, не знала, как сказать друзьям, что мы в глубокой… Что мы влипли.