Слуг близнецов не было, мне никто не предложил чаю. Но я и не планировала устраивать дружеское чаепитие.
— Кассандра, что стряслось? — Тил не выдержал первым, задал вопрос, стоило мне закрыть за собой дверь в просторную светлую гостиную, в два раза больше той, что король пламени выделили мне.
— Олафа казнят завтра на рассвете, — выдохнула я, повернувшись к мужчинам лицом и найдя опору у двери. — Король его не помилует. Нам нужно дать ему бежать.
Слова повисли в воздухе звоном. А я прикрыла глаза, не в силах вздохнуть. Тьма сгущалась. Я уже чувствовала ее прикосновения кожей. И ничего не могла с этим поделать.
— И как мы можем это сделать? — удивленный шепот Гила всего на мгновение развеял обступивший меня мрак. — Мы просто гости.
— Я не знаю, — так же тихо ответила ему. — Но нельзя сидеть сложа руки. Он виноват только в том, что боялся будущего. И хотел знать больше. А казнят его за предательство…
— Может, и поделом ему, — неожиданно резко произнес Тил.
А тот мрак, который ощущала только я, липким щупальцем стянул удавкой горло.
— О чем ты говоришь?! — ошарашенно выдохнул Гил.
— Олаф ведь перешагнул черту…
— Но казнь!
— Простите, Кассандра, — Тил повернулся ко мне, — мы с братом ничем помочь не можем. Олаф не был нам другом, чтобы рисковать ради него головой. Мы понимаем, почему он так важен вам…
Я прикрыла глаза, делая вдох и стараясь успокоить стихию, которая опять начала захватывать контроль.
Хватит мне и одного всплеска за день.
— …но это ваша война.
— Я поняла, — резко отозвалась, открывая дверь. — Благодарю за беседу.
— Кассандра! — Гил нагнал меня в коридоре и поймал за плечо. — Не воспринимайте слова моего брата на свой счет, прошу вас.
— Не буду, — бросила я и прожгла взглядом чужую руку.
— Нет, вы не понимаете, — один из близнецов не спешил отпускать меня. — Олаф не так прост, как пытался казаться. Мы не стали друзьями, ведь его слова часто шли в разлад с действиями. И если бы вы знали, что он о вас говорил…
— И что же он обо мне говорил? — я вскинула брови, а тьма стала еще гуще.
— Приличной девушке незачем это знать, поверьте мне, — Гил медленно убрал руку. — Просто поверьте нам с братом. Он недостойный человек.
— Даже если и так, — отозвалась я, — казнь — это высшая мера наказания. Подлецов наказывают иначе.
Гил на это ничего не ответил, только отступил назад, позволяя мне продолжить свой путь. Путь в неизвестность.
Последний шанс помочь был потерян. Я надеялась, что близнецы хоть как-то смогут пролить свет на ситуацию, но этого не случилось. И у меня закончились варианты.