И вот, тихо пробравшись в «детскую», я переодевалась при тусклом свете настольной лампы. Алиса тихо-мирно спала в своей постели, а ребёнок против обычного активно пинался внутри меня.
— Не ребёнок, — шёпотом поправила я себя, — а Арсений.
Натянув на себя свободную хэбэшную ночнушку, я развернулась и наткнулась на изумлённую Алису, которая подскочила на кровати, со священным ужасом глядя на меня.
Да, хреновый из меня всё-таки Штирлиц вышел.
— Ты, — прохрипела сестра, хватаясь за голову, — ты?
Я среагировала быстро, бросившись к её кровати и падая на колени.
— Да, — испуганно ответила я на незаданный вопрос. — Я беременна.
Алиса испуганно захлопала ресницами, а я поймала её ладонь, которая отчего-то оказалась холодной.
— Но как…
— Вот так. Иногда случается.
Не то чтобы я допускала мысль, что сестра не в курсе, откуда именно берутся дети, но её реакция была настолько детской, что объяснять ей что-либо мне показалось бессмысленным.
— Но мы с тобой пока об этом никому не скажем, да? — я хоть и старалась держать эмоции под контролем, но в моём вопросе отчётливо сквозила паника.
— А папа с мамой?
— А папе с мамой тем более… Я с ними поговорю, но позже. Хорошо?
Она молчала, зато мне хотелось вопить от того, насколько всё неудачно сложилось. У меня только-только начали налаживаться отношения с сестрой, а тут такое! Я почти не сомневалось в том, что Алиса сейчас придёт в себя и кинется в соседнюю спальню делиться своим открытием. Но она продолжала истуканом сидеть на своей кровати, а я — стоять перед ней на коленях, цепляясь за её руку, как если бы тонула.
В горле застряла так и невысказанная мольба дать мне время.
— Я не скажу, — наконец-то проговорила она, да так тихо, что я даже подумала, что мне показалось. — Только, пожалуйста, больше с папой не ругайся.
***
Утро для меня настало, когда дома уже никого не было. Я чувствовала себя разбитой и несчастной. А ещё самой большой лгуньей на земле. Была пятница, через пару дней должен был наступить Новый год, а уже завтра Игорь собирался прийти к нам официально знакомиться с матерью и отчимом, а всё, что сделала я, — это лишь сильнее увязла в своей лжи.
Полдня я провалялась в постели, глядя в потолок и перебирая в уме события вчерашнего дня. Из транса меня вывел звук открывающейся двери. Я экстренно подскочила, судорожно натягивая на себя джинсы с широкой рубашкой.
Мама, разбиравшая огромные пакеты с покупками, обнаружилась на кухне.
— Ты чего так рано? — удивилась я, принимаясь помогать ей с продуктами.
— С работы отпустили пораньше, к празднику готовиться.