Иногда мы можем вернуть этот мир, вспоминая яркие впечатления детства, какими захватывающими они были: как выглядел любимый дедушка или первая любовь в подростковом возрасте.
Мы изменяем эти сильные эмоциональные впечатления именно потому, что нам нужно двигаться в мире с некоторой невозмутимостью, какой-то силой и прямотой; мы не можем продолжать зиять своим сердцем в наших устах, жадно всасывая глазами все великое и могучее, что поражает нас.
Великое благо подавления заключается в том, что оно позволяет жить решительно в чудесном и непостижимом мире. Мире, столь полном красоты, величия и ужаса. Таком, что, если бы животные восприняли его в полной мере, они бы просто оказались парализованы и не смогли действовать.
Но природа защитила низших животных, наделив их инстинктами. Инстинкт — это запрограммированное восприятие, которое приводит в действие запрограммированную реакцию. Все очень просто. Животные недвижимы тем, на что они не могут отреагировать. Они живут в крошечном мире, кусочке реальности, одной нейрохимической программой, которая не позволяет им видеть дальше своего носа.
Но посмотрите на человека, на невозможное существо! Здесь природа, похоже, бросила осторожность за борт вместе с запрограммированными инстинктами. Она создала животное, не предохраненное от полного восприятия внешнего мира, животное, полностью открытое для нового опыта. Даже не столько за пределами своего носа, сколько в среде обитания, в окружающем мире. Человек может относить себя не только к животным своего собственного вида, но и в некотором роде ко всем другим видам. Он может размышлять не только о том, что может переварить, но и вообще обо всем, что существует. Он живет не только одним моментом, но и расширяет свою сущность до вчерашнего дня, свое любопытство до столетий назад, свои страхи до пяти миллиардов лет, когда солнце остынет, и в конце концов свои надежды вплоть до самой вечности. Он живет не только на крошечной территории, и даже не на целой планете, но в галактике, во вселенной и в измерениях за пределами видимых вселенных.
Это ужасает, бремя, которое несет человек, — эмпирическое бремя. Как мы видели в предыдущей главе, человек не может даже принять свое тело как данность, в отличие от других животных. Для него это не просто задние ноги, хвост, который он тащит за собой, которые просто «там», конечности например; они используются и принимаются животными как должное или отгрызаются, когда те попадают в ловушку или когда они начинают болеть и препятствовать движению. Человеческое тело является для него вопросом, который должен быть объяснен. Для него странно не только его тело, но и его внутренний ландшафт, воспоминания и мечты. Изнанка человека, глубоко внутри, на самом деле для него незнакома. Человек не знает, кто он такой, почему был рожден, что делает на этой планете, что должен делать, чего может ожидать.