В начале весны хор выезжает на местечковый районный конкурс детской самодеятельности. За три дня до мероприятия родительский комитет начинает переругиваться в электронной почте, кто повезёт костюмы. Письмами можно разжигать костры в походе. Под дождём. В последний день один из отцов не выдерживает и нецензурно обещает всё отвезти за свой счёт, лишь бы прекратить препирательство.
День конкурса. В десять утра, около школы где должен состояться концерт, толпятся родители. Бурно ругаются на опаздывающих, требуют от детей стоять спокойно. Те кивают и продолжают шёпотом обсуждать свои самые важные на свете дела.
Через час приезжают последние опоздавшие. Их готовы съесть сырыми без соли. Все заходят внутрь и ищут руководительницу. Та находится сама, и говорит, что конкурс начнётся через час, а в качестве гримёрки обещали выделить кабинет.
Никто никакого кабинета не даёт. Все переодевают детей в коридоре. Родители сливаются в общем порицании организаторов конкурса. Одетые в белые платья, девочки бегают стайкой и громко кричат, переходя в ультразвук. Мальчики в чёрных наглаженных костюмах чинно пристроились на подоконнике и играют на телефоне.
Родительский комитет радостно заявляет, что коли все здесь, то неплохо бы сдать деньги на новые костюмы. Никто не сдаёт. Комитет тихо шипит. Приходит руководительница и говорит, что выступать через два часа. Взрослые стонут, дети так же бегают, отцы бочком пробираются к выходу на перекур.
Полчаса до выступления. Руководительница рысцой ищет тихий угол, чтобы распеть хор. Находят закуток за горшком с громадным фикусом…
— А теперь “Солнышко”. И, начали!
— Сол-ныш-ко прос-нёт-ся, ма-ма…
— Стоп. Плохо. Только альты.
— Сол-ныш-ко прос-нёт-ся…
— Только сопрано.
— Сол-ныш-ко прос-нёт-ся…
— Хорошо. Теперь вместе.
— Сол-ныш-ко прос-нёт-ся, ма-ма…
— Стоп! Опять кто-то выбился. По-одному…
Минут десять ведутся поиски фальшивящего. На горячем никто не пойман.
— Хорошо, давайте все вместе.
— Сол-ныш-ко прос-нёт-ся, ма-ма у-лыб-нёт-ся…
— Стоп!
Руководительница поворачивается к родителям.
— Я всё слышу! У меня идеальный слух. Кто-то из вас подпевает и фальшивит. Кто?
Полный гнева взгляд оббегает толпу взрослых, виновато смотрящих в пол.
— Ну хочется вам петь, делайте это дома. Ладно бы ещё умели это делать. Так ведь не попали ни в одну ноту! Ни в одну! Кто это?
Одна из мамочек еле слышно шепчет.
— Это я.
— Вон! Все вон!
Родители, облегченно вздыхая, сбегают на улицу. Провинившаяся родительница на ходу жалуется товарке.
— Ну люблю я петь. Нечего было так орать, мало ли что я не попадаю. Но ведь я от души!