— Магистр ЭмБиЭй, — добавил новый властелин со значением.
— О, великий! — грянул многоголосый хор.
— Давайте проведем статус.
Гоблины рухнули ниц, пораженные странным заклинанием. Оолгун низко поклонился, размышляя: загадочный “эмбиэй” могущественнее ужасных темных “бизнес-консультанта" и “мерчендайзера", которых богиня прислала в соседние королевства тьмы, или нет?
— Каррр!
Большой иссиня-черный ворон опустился на ветку в городском парке, встряхнулся, поблескивая перьями, и, наклонив голову, принялся разглядывать женщину на скамейке под деревом. Отсюда, сверху, был виден только кругляшек модной шляпки и прямоугольник коляски, в которой спал младенец.
Ворон перепрыгнул на ветку ниже и снова крикнул.
— Каррр!
Женщина внизу не обратила на птицу никакого внимания.
Пару минут ворон пристально смотрел вниз, наклоняя голову то вправо, то влево, а потом сорвался с ветки и, расправив крылья, спланировал к скамейке. В последний момент взмахнул крыльями, подпрыгнул и сел на дальний от женщины край.
— Каррр!
Взгляд ярко синих глаз обратился на птицу, спокойный и немного вопросительный.
— Мэррри! Мэррри Поппинс!
Ворон запрыгал по рейкам сиденья, похлопывая крыльями.
— Ветеррр перременился уже трри недели назад! Тебя давно ждут в Парррагвайе. Два чудных близнеца. Почему ты всё еще здесь?
Женщина улыбнулась мягкой улыбкой, полной тихой радости.
— Я не могу, Гамлет. Сейчас в моей заботе нуждается этот малыш.
И она слегка качнула ручку коляски, успокаивая завозившегося младенца.
— Каррр! Мэррри!
Ворон подскочил чуть ближе, от раздражения тряся хвостом.
— Ветеррр перременился! Этого малыша нет в твоем рррасписании. Ты должна срррочно напрравиться в Паррагвай. Улица Педрро…
— Нет, Гамлет. Я не могу его бросить. Это ведь мой малыш.
Мэри с нежностью поправила одеяльце.
— Это мой сын, Гамлет. И никакого Парагвая не будет.
Птица, возмущенно тряся крыльями, подскочила еще ближе.
— Это прротив прравил, Мэри! Пррротив всех прравил! Ты должна немедленно…
Рука в черной перчатке метнулась и схватила ворона за горло.
— Мне все равно, что там в этих правилах, гадкая птица. Тридцать лет! Ты представляешь себе, тридцать лет я работала на вас как проклятая. Вытирала сопли, попы и слезы тысячам детей. Моталась по всему миру. Спала на этой кошмарной раскладушке. Получала сущие гроши от прижимистых родителей. А теперь я замужем, понял?
Женщина встряхнула птицу, заставив ее придушенно вскрикнуть.
— Я замужем, у меня ребенок, и катитесь вы со своим переменившимся ветром. Понял?
Ворон вырвался, яростно замахал крыльями и, громко вереща, полетел прочь.