Даша плела косицы и пришивала их, укладывая на лоскуты, вырезанные в виде цветка с лепестками. Разноцветный коврик-ромашка уже приобретал свои очертания, и Дарья, разглядывая его, любовалась и радовалась будущему чуду, которое создавали ей руки.
Время бежало. Приближался местный Новый год, который здесь праздновали в первый день весны. Кроме самого знакового события, обязательной, для всех детей не только города, но и всех прилежащих селений, проверки на наличие магии в храме Богини Судьбы, в этот день на центральной площади ожидалась ярмарка, народные гуляния и игры. Таня и Лиза очень волновались, что им нечего надеть. Даша скромно молчала. Таня ворчала, что ей не о чем переживать, так как наша мама справила для неё к свадьбе достаточно новой и красивой одежды. Я тоже думала о праздновании Нового года. Смогу ли я на этот день взять из приюта младших, чтобы погулять с ними? И где взять денег на развлечения для детей, которые наверняка будут на празднике? Сашино жалование неприкосновенно – это для обустройства в новом доме.
Дарьин коврик рассматривали как невероятное чудо. Вертели, крутили, мяли и… повесили на стену, как украшение.
- Да на пол это надо! Даша вам всяких разных ещё много наплетёт. - говорила я, но меня никто не слушал.
Афанасий так гордился женой, что смешно было наблюдать… и приятно.
- Сделали бы Вы девочки ещё по такой вещице к Новому году. Я бы Кириллу Ильичу отдал, чтобы тот на ярмарке попробовал их продать. - предложил свекор.
Надо ли говорить, что Лиза и Дарья немедленно принялись за дело?
За всеми хлопотами, я далеко не сразу заметила, что с Танюшей неладно. Смотрит обиженно, по ночам плачет втихомолку.
- Таня? Что случилось? – проснулась я как-то ночью от жалобных всхлипов сестры. – Болит что-то?
Она не ответила, притихла. Я подождала немного, но в комнате было тихо, и я снова провалилась в сон. Но с той ночи стала приглядываться к девушке.
Таня решилась заговорить со мной, когда мы вдвоём полоскали бельё в реке. Деревянные мостки поскрипывали под коленями. Ледяная вода выкручивала холодом пальцы. Стирки было много. Хозяева хотели, чтобы всё в их доме было чистым к Новому году.
- Маш, ты меня совсем не любишь? Только Дашку с Лизкой? Почему?
- С чего ты это взяла? – изумилась я.
- Ты так хорошо придумала, как делать такие чудесные вещи из ненужных обрезков и старой одежды, а научила этому только сестёр. А как же я? Почему не меня? – в наполненных влагой глазах Танюшки плескалась детская ревность и страх. Страх ребёнка, оставшегося сиротой и теряющего последнюю опору в этом мире в лице старшей сестры. Сестра опустила голову, пряча слёзы.