А пока Зоя Олушкина расслабленно обедала, время от времени воркуя по телефону – в эти моменты я сразу же представляла по ту сторону телефонной линии своего Царёва, а Машка с яростным выражением лица меня успокаивала, что мы тут всё разнесём, а вселенская справедливость восторжествует. Звучало вполне бодро, но я пока не очень понимала, чего ждать от знакомства с Ваней.
Встретиться с ним оказалось просто – перспектива поболтать не пойми с кем не произвела на него особого впечатления, но, когда Машка намекнула, что у неё есть для него очень особенная наводка, тот сразу передумал и согласился на всё. Впрочем, общаться Ваня захотел в необычном формате – попросил приехать к нему домой, в студию на Ходынке, категорически отказавшись пересекаться в приличных местах.
Симпатичный парень с добрыми и честными глазами никак не производил впечатления опасного охотника на чудищ, и уже было подумала, что зря ввязалась в авантюру, когда сердце предательски ёкнуло – на стенах крохотной студии со стандартным набором мебели и заурядным ремонтом висели поразительные рисунки в простейшем минималистском багете. Целая серия акварелей, написанных весьма умелой рукой, главной героиней которых была красивая женщина-призрак.
Художник сумел очень точно передать её бесплотную, потустороннюю сущность, но главное, что цепляло – это сходство с оригиналом. Я бы узнала её из тысячи, хотя встречала лишь раз, и то мельком, но фотографии именно этой женщины украшали комнату Алёнки, а я регулярно протирала с них пыль.
Её настоящая мать.
Мысли полетели вихрем – какая связь между болтливым мальчишкой, глупо хвастающимся охотой на чудищ, и галереей рисунков, составленной с большим вкусом и целиком посвящённой матери Алёнки?
Ваня Волков заметил мой ошарашенный вид и спросил, всё ли в порядке. Заботливо так, прямо с искренним беспокойством.
– Откуда вы её знаете? – я ткнула пальцем в ближайшую акварель, где хорошо получилось лицо вполоборота.
– В смысле? Это разве с натуры писалось? Никогда не приходило в голову, вид-то больно жутковатый у неё. А кто это? – если Ваня и врал, то делал это весьма умело.
– Да так… Однажды видела похожего человека, но очень давно, – Машка метнула на меня колкий и пристальный взгляд, но ничего не сказала. Она вполне могла заметить у нас в квартире те самые фотографии, и даже запомнить их.
Ваня непринуждённо поведал, что коллекция рисунков – просто подарок от брата, ничего особенного. И перевёл разговор на Машкину тему, заставившую нас примчаться в его студию.
Маша спросила в лоб, помнит ли он, что болтал про охоту на монстров.