…У стен Афросиаба – древности, потом – кладбища, в том числе и современные, а потом звенящая пустота. Там есть несколько улиц, но почти никаких зданий и никаких машин.
Я проник в древний город с юга и двинулся по улице-кладбищу, как его называют местные, через некрополь Шахи-Зинда. Мой путь лежал к мечети Хазрет-Хызр, с которой связана древняя легенда. Мне еще Саид пересказал ее в Москве, потом я слышал ее в Бухаре, она вообще гуляет по всему Востоку.
Святой Хызр – покровитель путешественников и искателей истины. Он был то ли странником, то ли воином Александра Македонского и искупался в роднике бессмертия где-то в горах Памира. Он набрал кувшин этой воды и хотел омыть ей Двурогого, но кувшин разбился. С тех пор Хызр гуляет по свету, нигде не останавливается. Узнать его легко, на большом пальце правой руки у него не хватает фаланги. Он является пророкам, поэтам и странникам в самые трудные минуты их жизни, но только тогда, когда те вспоминают о нем.
…Странный святой, так похожий на Каина…
Мечеть в его честь у южной оконечности Афросиаба была построена сразу после арабского завоевания на месте старого зороастрийского храма. Здесь был знаменитый колодец, и отсюда же начинался свинцовый водопровод, питавший водой древний Самарканд. И мечеть, и водопровод Чингиз-хан сравнял с землей. Колодец засыпал. Нынешний Хазрет-Хызр построен в XIX веке. Тут похоронили и первого узбекского президента Ислама Каримова. Вот удивительно: человек всю жизнь боролся с религиозным экстремизмом, а упокоился под сенью родных сказок и преданий. Какой бы мы ни обладали властью, как бы ни привыкли диктовать миру свою волю, есть нечто, что сильнее власти и воли. Тимур лежит в центре Самарканда и хранит мир от великих войн, Каримов завещал похоронить себя на склонах Афросиаба в ожидании живой воды, влаги бессмертия…
… За Хазрет-Хызром простирается огромное мусульманское кладбище, которое я объехал по Ташкентской улице. Остальной Афросиаб гол. Сухая земля, клочковатая трава, колеи расходящихся случайных дорог. Теперь это археологический заповедник. Так что жизни здесь больше не будет. Никогда.
Единственное здание на территории Афросиаба, отведенное для живых, – музей. Я туда не пошел. Мне рассказывали, что там хранятся уникальные согдийские рисунки зороастрийской эпохи. Так как мусульмане запретили рисовать живое, это единственная возможность увидеть, как выглядели жители древней Азии во времена Кира и Александра. Но картинки можно посмотреть и в альбоме, а у меня уже голова кружилась от этой иссушенной пустоты.