Но мне надо было пробраться внутрь. Переведя дух и собравшись с мыслями, я взялся за дверную ручку и обнаружил, что дверь не заперта. С трудом верилось в такую удачу.
Но это была вовсе не удача. Я открыл дверь, бесшумно вошел, и тут вспыхнуло штук сорок ламп.
Я был в маленькой столовой, заставленной секретерами и горками. Посреди громоздился крепкий английский стол. Окна в свинцовых рамах выходили во внутренний двор и, наверное, в сад. Комната была воплощением изысканной элегантности, как кабинет дяди Эла, и, точно так же, как и там, единственным не вяжущимся с интерьером предметом были обитатели.
На сей раз это оказались Три Марионетки. Одна из них зажгла лампы - в основном хрустальную люстру над столом. Говоря "Три Марионетки", я, разумеется, имею в виду лишь их имитацию, но чертовски хорошую.
Моу в черной шоферской ливрее держал в руке пистолет, нацеленный приблизительно в то место, где стоял я. Ларри в униформе дворецкого был вооружен бейсбольной битой, а Кэрли, облаченный в белый передник и поварской колпак, высившийся над черной физиономией, помахивал мясницким ножом. Все трое таращились на меня с испуганно-враждебным видом.
Менее всего я ожидал увидеть в доме мистера Гросса таких же любителей, как я сам. В каком-то смысле они были даже страшнее профессионалов. Вроде собак. Вряд ли с ними удастся договориться.
Я поднял руки над головой.
- Не стреляйте. Не бейте меня. Не режьте меня.
Из окна мне были видны аллея, изгородь, светофор на перекрестке. Где-то там в "паккарде" сидит Хло. Но машину я, разумеется, разглядеть не мог.
Марионетки схватили меня, как футболисты во время свалки, бегом потащили вверх по узкой лестнице - то ли черной, то ли служебной, не знаю, как они её называли, - и подняли на второй этаж, где заперли в одной из спален в передней части дома. Ларри - дворецкий с бейсбольной битой обыскал меня и освободил от взятого у Тима пистолета. Увидев оружие, он пришел в ужас. Затем все трое, пятясь, вышли из комнаты, сталкиваясь друг с другом и глядя на меня круглыми глазами. Я услышал, как они совещаются за дверью. Наконец было решено, что Ларри и повар Кэрли останутся в карауле, а шофер Моу сходит вниз и доложит мистеру Гроссу об улове.
Ну что ж, я был в доме Гросса, но не существовало никакой вероятности того, что в ближайшее время увижу самого мистера Гросса. А разве не за этим я сюда пришел?
Разумеется, за этим.
Тогда почему я озираюсь в поисках укрытия или пути к бегству? Я ведь не хочу бежать, верно?
По правде сказать, бежать я хотел. Желание это было жалким, безнадежным, но вполне определенным.