— Заботитесь о ней? — ехидно прищурилась Саломея. — Как мило…
И опять этот язвительный тон, едкое “князь”, формальное “вы” и ее вездесущий канал — хотя после того, что между нами было, можно бы уже и не выделываться.
— Думал, мы друг друга поняли, — сухо произнес я.
— Мы просто потрахались, князь, — усмехнулась она.
— Господин, — тут же подала голос Вэл в моей голове, — разрешите отрезать ей язык.
— Или вырвать… — оживилась и Крис.
— Прошу извинить, — я обогнул стоявшую посреди улицы блогершу, — у меня много дел.
— В середине ночи, — она застучала каблуками следом за мной. — У вас интересная жизнь… С вами можно?
— Нет, — отрезал я.
— Но я могу оказаться полезна…
Едва ли ли ты можешь оказаться полезнее, чем хранительницы, которые в этот момент активно обсуждали в моей голове, что еще можно с тобой сделать. Варианты, к слову говоря, были весьма кровавыми.
— Вы мне нравитесь больше живая, чем мертвая, — заметил я.
— Значит, я вам нравлюсь? — кокетливо протянула госпожа Сафо, отбрасывая упавшую на глаз красную челку.
— Иначе бы я с вами не спал.
— Всего один раз.
— Хотите больше, — я шагнул к машине, — найдите меня позже.
Фыркнув, она осталась на ночной улице, провожая глазами мой автомобиль. Стоило свернуть за угол, как обе хранительницы появились рядом на заднем сидении и привычно прильнули ко мне.
— Домой? — с надеждой спросил водитель.
— На кладбище, — ответил я.
Казалось, весь мир затянула глухая безлюдная тишина. Лишь мелкие камешки с треском перекатывались под ногами, шумели листья на деревьях, и ветер, надсадно воя, хлестал одинокие кресты и стены склепов. Гулять тут в одиночку в столь поздний час было бы не очень уютно, однако я теперь никогда не бывал один. Временами это меня напрягало, сейчас же скорее радовало.
— Неупокоенные души в бездне томятся, — осмотревшись, выдала шагающая рядом Крис.
— Как будто упокоенным там хорошо, — строго заметила ангел, идущая с другой стороны от меня.
— Упокоенным у нас нормально, — отмахнусь демоница. — А вот неупокоенные все время просятся на землю, хотят отомстить… Сложно с ними.
— А вот не грешили бы, попали бы на небеса…
— Не грешить не так просто, — философски заметило мое исчадие.
— Не грешить легко, — возразила Вэл. — Надо всего лишь вести праведную жизнь.
Ага, сказала та, кто рубит людей на куски — причем оптом.
Обогнув часовню небесной хранительницы, мы вышли к фамильным склепам рода Воронцовых, стоявших длинной серой стеной. Я пробежался по ним глазами и чуть не споткнулся от увиденного. На дереве около склепа моих родителей, чтобы я наверняка не пропустил, висел человек — вернее, не висел, а болтался на ветру, подвешенный к толстой ветке. За подмышки, не за шею — потому что оттуда торчал лишь обрубок. Головы у него не было, а остатки шеи исполосовало что-то до безумия острое — стилет, нож или такие же ногти, как у Крис.