10. Розовый торт
Макс
Макс с трудом сдержался, чтобы не вспылить. Беспардонность отца поражала. Хотелось схватить Ольгу и Илью и увезти в город. А они словно почувствовали его состояние: Оля успокаивающе прикоснулась к руке, а Илья подмигнул, типа всё в порядке. Потрясающее самообладание!
К счастью, отец удовлетворился названной цифрой потерь и вернулся к грилю. Через полчаса пришла няня и увела Дуньку в дом.
Сели за стол уже поддатые. Весь день официанты разносили бокалы с шампанским и разливали коньяк, и самые нетерпеливые успели накидаться до ужина. Дядя Боря с тётей Софой быстро опьянели и традиционно сцепились за политику с отцом. Они спорили на одни и те же темы десятилетиями.
Лею, подругу детства и несостоявшуюся невесту Макса, пошатывало на шпильках и вело от улыбочек Ильи. Каролина же, вполне состоявшаяся мачеха, откровенно липла к «отмороженному на всю голову покорителю гор и сердец». Вот же обаятельный засранец!
Не пил только бедняга Федя, которого отец называл секретарём-референтом, но на самом деле Федя исполнял обязанности водителя, телохранителя и мальчика на побегушках. А Макс с Ольгой и Ильёй, не сговариваясь, выбрали лёгкое белое вино. И сели за стол рядом друг с другом, хотя Лея и Каролина пытались утащить фотогеничного альпиниста в свой уголок. Каждой требовался эксклюзивный контент для соцсетей.
Каролина даже обиделась. Во-первых, за зиму она сильно поправилась, и теперь с кислой миной поглядывала на тоненькую Ольгу в облегающем кожаном платье. Во-вторых, заметила, как Илья ухаживал за Ольгой, — предлагал закуски, подливал вино, снял с себя пиджак и накинул ей на плечи, когда солнце скрылось за соснами. За Каролиной никто так не ухаживал. Вместо двух тридцатилетних поклонников у неё был один шестидесятилетний муж. Она дёрнула Макса за рукав и ехидно спросила: «Не боишься, что этот чёрт уведёт у тебя жену?». «Нет», — ответил Макс. Он был уверен в любви жены.
А ещё он был уверен, что смог бы принять ребёнка Ильи как своего. Ревность никуда не делась, у Макса по-прежнему темнело в глазах при мысли, что Ольга с кем-то переспит, но кандидатура Ильи казалась самой подходящей. Они подружились, нашли общий язык, у них совпало чувство юмора — у всех троих.
В конце концов, Макс уже видел член Ильи, и его не стошнило от отвращения. Вчера ночью он рисовал голого Илью и терпеливо накладывал штрих за штрихом на мускулистую грудь, затемнял волосы в паху, многократно обводил карандашом большой необрезанный член. Рука помнила, как рисовать обнажённых мужчин, а глаза, привыкшие подмечать малейшие детали, убеждали художника, что тело натурщика совершенно. Даже несмотря на потерянный в горах палец. Какая ерунда! У них обоих не хватало кусочка плоти: у Ильи на мизинце, у Макса на пенисе. Это лишь подчёркивало их уникальность. Ольга права, люди с несовершенствами могли быть красивыми и сексуальными. Илья определённо таким был. Только слепой мог это отрицать, а Макс был зрячим.