Так, есть люди, одаренные (или, скорее, проклятые?) даром видеть наиболее вероятное будущее, есть те, кто, наоборот, видит чужое прошлое — как Галаса Дарети, например. Есть те, кто понимает шепот деревьев, и те, чьему обаянию сложно противостоять, есть оборотни, в конце концов. Способности бывают очень разные, у кого-то они развиты сильнее, у кого-то слабее. Кто-то пользуется ими, другие — игнорируют.
Я, Тилвас Хлогорун Талвани, наследник угасающего знатного рода, тоже родился с определенным даром. Очень редким.
А именно: я вижу скрытые сущности из мира духов. Все невидимые и бесплотные существа, в изобилии населяющие Шэрхенмисту, не представляют для меня секрета. Я чувствую их, находясь рядом, я вижу их, даже если они не хотят показываться, и я могу взаимодействовать с теми из них, кто обычно никак не пересекается с людьми (собственно, последнее касается рёххов). Грубо говоря, у меня есть доступ к пласту реальности, в котором они существуют. И в первую очередь это касается духов природы, в чье существование большинство шэрхен вообще не верит.
В детстве, помню, всё это дико напрягало моих родственников. Я мог часами пялиться в пустой угол комнаты, и угукать, и смеяться, и рыдать, а чуть позже — возбужденно и деятельно рассказывать пустоте о своем дне, и спрашивать ее мнения…
— Кто там, Тилвас? — обеспокоенно спрашивала нянюшка. — Там никого нет!
— Есть! Там черный человек с оленьими рогами! — восторженно объяснял я. — Вон, прямо у окна!
— Нет, Тилвас, там никого нет, тебе кажется!
— Есть! Вот! Он шагнул к тебе, он стоит у тебя за спиной — ну посмотри в зеркало, ты что, не видишь?!
Нянюшки увольнялись одна за другой.
Когда стало ясно, я действительно вижу, а не обладаю излишне живым воображением, старый колдун Хавэций Осгилиар, друг моего давно почившего деда, посоветовал мне не распространяться на эту тему.
— Оборотная сторона любого дара в том, что несет за собой соблазны для других и искушения для тебя, — сказал он.
Скажем так: я послушался его частично. Свой дар я не афишировал, но иногда в личных беседах не скрывал. Плюс, на тот момент я еще не знал, что вижу рёххов — в городах духи природы не водятся, а в том, чтобы созерцать и шпынять мелких сущностей, живущих бок о бок с людьми, большого достоинства я не видел.
Хотя, возможно, лучше сказать иначе: мне нравилось иметь тайну. Тайны — лучший на свете парфюм, привлекательнее феромонов.
После школы я поступил в университет имени Рэндома, на факультет Тварей, Духов и Сущностей. Я думал, среди моих однокурсников наверняка найдется кто-то еще с таким даром, но я ошибался. Однако духов могла видеть госпожа Галаса — наша преподавательница по Целительству. Мы выяснили это в один осенний день, когда, не сговариваясь, объявили волонтерскую охоту на злокозненного духа гаэко. Это такое не очень приятное существо, которое высасывает энергию из тех, кто, по его мнению, пытается предстать храбрецами во мраке ночи, хвастаясь бесстрашием — несмотря на тьму, одиночество и тишину этого времени суток. Короче, дух — радикальный блюститель порядка. Гаэко было чем поживиться в университетских стенах, и многие студенты ходили выжатые, как тряпки — они винили наши роскошные празднества, но на деле их тихо подъедал гаэко.