Я никогда не задумывалась над этим. Я всегда воспринимала наш дом, курятник, огороды как должное.
– Неужели, за это можно злиться? За несчастный случай?
– Видимо, можно… – Она сделала паузу, чтобы набрать в легкие больше воздуха. – Когда-то я думала, что это пройдет, она вырастет. Теперь она взрослая, но возразить я ей ничем не могу.
Я хотела спросить что-то, но решила, что это тоже лишнее. Думаю, это многое объясняло.
***
– Получается, у тебя все хорошо? – Спросил меня дядя Алик.
– Получается, что так.
Я теперь неохотно разговаривала. Мне все еще было стыдно, что пришлось просить у него помощи. Одновременно, я ему благодарна за это. Однако большая пропасть между нами все еще существовала.
– Не хочешь посмотреть на мой труд? – Почему-то поинтересовалась я, но он отрицательно покачал головой. – Почему?
– Сам не знаю. Неинтересно.
Что ж, это было обидно, но честно.
– А что тебе интересно?
Он пожал плечами.
Подул свежий утренний ветерок. Всю половину июня стояла неприятная духота, но палящее солнце в последнее время уже не так удручало. Сдвигались тучи.
– Ты вообще когда-нибудь гуляешь? – Это вырвалось у меня не без нервозности. Бывали времена, когда дядя раздражал меня и раньше, но сейчас это ощущалось особенно остро.
– А что я, по-твоему, делаю сейчас?
– Я имею в виду, у тебя самого друг есть?
Он открыл рот, но не произнес ни звука. Я чувствовала, что он хотел указать на меня, но сам наступил на свою же ловушку.
– С чего ты это начала?!
Я усмехнулась: – Да ни с чего, расслабься.
Он фыркнул, а я переполнялась чувством морального удовлетворения. Я невольно вспомнила тот праздник и тетины наставления.
Наконец-то я могу сама раздражать хоть кого-то, ну, помимо учителей и библиотекарей, а не только самой быть раздраженной.
***
Поставив по полку очередного фиолетового динозавра, я захватила с собой зонтик. Сегодня погода переменчива, а за меня в магазин за чаем никто не сходит.
Секрет невкусного чая мне все еще неизвестен, но если закрыть на это глаза, то все было замечательно.
Ребятня здоровалась с Артуром, а вместе с тем уважительно относились и ко мне. Как-никак десница короля – шишка важная.
Мать стала тише, но не без раздражительности приходила домой с работы. Я, как и каждое лето, просто старалась не показываться ей на глаза. Она что-то подозревала, но ей будто было не до этого.
В лице бабушки я нашла интересного собеседника, пусть и большей частью молчаливого, как бы противоречиво это не звучало. Поэтому пятничные посиделки теперь оставались без моего внимания. Они были и черт с ними.