– А сколько ложек сахара ты положила?
И тут мое лицо в мгновенье прояснилось. Ни одной. Я всю жизнь пила чай без сахара. Так получилось. Мать всегда отучала меня от сладкого, а папа просто не задумывался подсластить ребенку кипяток.
У Артура же все было по-другому. Его мама всегда заранее клала рафинад прямо в заварочник. Эту привычку она переняла от своего мужа, а тот от матери. Неудивительно, что в этой семье, что в моей, никогда не задумывались о праве выбора. Ну, а «Мышка» – чистое совпадение. Просто некоторые люди делают одинаковые поступки, даже не будучи знакомыми.
С моих плеч упал камень, и мы долго умилялись с этой ситуации.
Все гениальное – просто!
Артур – просто ребенок, как бы горько это не звучало в моей голове. За все это время, что он был со мной в столь трудное время, я так привязалась к нему.
Теперь, когда я поняла, что даже самый умный человек на земле не совершенен и прочие слабости ему присущи. Я перестала идеализировать его. Да, он оставался прекрасным другом, но забыть о том, что он всего-навсего 12-ти летний мальчишка – было глупо с моей стороны.
***
Все изменилось ближе к середине августа.
Меня, конечно, не покидало чувство тревожности, но в этот день ничто не предвещало беды.
Я, волоча за собой велосипед, искала с Артуром более ровную дорогу для проезда. Выбор пал на дорогу к школе.
«Рина Вагнер – позорная шлюха» – так гласила надпись на гараже, около которого я палила тех парочек.
Я стояла минуту в ступоре.
– Чья это работа?! – Ни на шутку разозлившись, спросил Артур.
Что-то беззвучно пошевелив губами, я не решилась на осмысленный ответ.
– Пойдем отсюда…
– Нет! Мы должны наказать виновника!
– Но я не знаю кто… – Тут я замешкалась.
Тут было два варианта: Алисина компания или Боря. Второй вариант подходил больше всего по одной простой причине: первые вряд ли знают мое имя. Впрочем, если и знают, то не вспомнят.
О самой Алине мысли не было. Ей не за чем вспоминать обо мне, чтобы потом снова стараться забыть.
– Рина?
Я проглотила «комок обиды», что неприятно обволакивал горло. На глазах навернулись слезы. Только-только все начало налаживаться, а жизнь все снова ставит на круги своя.
– Боря… – тихо ответила я: – … больше некому.
***
Первым делом, Артур пытался отмыть эту надпись. Поддавалась она плохо. Хоть и начерчена мелом, но оставляла после себя царапины на ржавчине.
Какое-то время спустя он попросту покрасил стенку. Не знаю где он достал краски. Быть может, учитывая его навыки коммуникации, он договорился с самим хозяином гаража.
Все это происходило без моего участия. Я узнала об этом от Марины, когда та спросила: «Куда Артур уходит в такую рань?» – я в ответ пожала плечами. Потом, ради интереса, мы вышли на эту дорогу. Клеветы не было.