— Отец, почему ваше величество так сурово обошлись с этим стариком? — спросил меня потом Дмитрий. — Прежде мне не приходилось видеть подобного.
— Ишь ты как официально, — удивился я. — Впрочем, ты прав, царевич. Я для тебя не только отец, но и сюзерен. И потому не обязан давать отчет в своих поступках.
— Простите, государь, — смутился мальчишка, и хотел уже технично смыться, но я его остановил.
— Однако, поскольку ты — мой наследник и будущий правитель, я кое-что тебе объясню. Видишь ли, мне не раз приходилось читать отчеты и слушать устные рассказы посольских дьяков о том, как их принимали в здешних краях. И могу тебе сказать, что мне неизвестно ни одного случая, чтобы они не подвергались оскорблением от здешних владетелей. Их грабили, били, унижали. Бывало даже рвали верительные грамоты, причем ко двору самого султана, а не здешнего вонючего хана.
— Разве такое возможно? — ахнул Дмитрий, но тут же виновато потупился и больше меня не перебивал.
— А уж о том, как вели себя их послы при нашем дворе, и говорить стыдно. Требования дани, подарков, насилие над нашими подданными… всего и не перечислишь. Теперь ты понимаешь, почему я приказал Михальскому так унизить этого бека?
— Вы хотели отомстить?
— Нет, сын мой, — покачал я головой. — Месть это последнее о чем я думал. Мне нужно, чтобы хан так разъярился от полученного оскорбления, что забыл бы об осторожности. Только так я могу разгромить его орду! А еще пора переломить через колено всю нашу историю общения с татарами. Пусть знают, кто здесь главный и боятся нас. Теперь ты понял меня?
— Да, отец. А можно еще один вопрос?
— Спрашивай.
— Что вы намерены делать с Крымом? Он будет завоеван, вы расселите здесь людей?
— Хороший вопрос, мой мальчик. Постараюсь ответить на него честно. Понимаешь в чем дело. Та армия, которую я создал, может разгромить все Крымские войска. Даже если к ним присоединятся те, которые ушли с султаном Османом в Подолию. Но их совершенно недостаточно, чтобы его удержать. Османы этого не потерпят, а у них огромная держава. Я могу разгромить одно, два, три таких войска, как под Азовом, но они могут прислать их десять. А я должен, во чтобы это ни стало сберечь свою армию. Поэтому сейчас мы не станем завоевывать Крым.
— Мы?
— Да, сын. Рано или поздно мы придем сюда и сделаем его своей землей. Может, это будешь ты, а может твой сын или внук, это не важно. Но сейчас нам это не под силу. Поэтому мы будем всячески разорять ханство. Вывезем отсюда всех христиан, угоним весь скот, сожжем и разграбим все города, чтобы те немногие что уцелеют, вздрагивали при одном только нашем имени и не смели больше приходить на нашу землю с набегами. Запомни эти слова и когда меня не станет, продолжай делать то же самое.