стоит изменить вектор своего внимания!
– Однозначно,– кивнула я, – должно помочь! Он ведь красавчик! И высокий, широкоплечий. За ним, как за каменной стеной.
– Ты права, – согласилась подруга и бросила украдкой взгляд на друга Николя. Я не помню, как его зовут, но то, что одна из сестер
ему понравилась, это точно.
И уже потом, поздно вечером, когда я погасила свет в своей комнате и лежала, уставившись на непогасшее пламя камина, события
вечера всплыли в моей памяти. Я вовсе не была уверена, что формула "вытеснения из моего сердца Рональда Черного другим мужчиной"
сработает. И разве я не пыталась смотреть на друзей Николя глазами заинтересованной девушки? Пыталась и не раз. Но не помогало. Ведь
они для меня никогда не станут теми, кем являлся несносный и такой любимый Змей.
Я скучала по нему, очень…
Рука привычно прижала к груди маленькую мягкую игрушку–змея, которую я купила в какой-то торговой лавке ещё месяц назад.
Тогда меня больше ничего не заинтересовало, только эта мелкая копия одного весьма большого любителя женщин.
К полночи подушка привычно промокла от слез. И я поставила её в кресло, поближе к почти прогоревшему камину. Поворошив угли
кочергой, я вернулась в свою постель и придвинула другую подушку. Но плакать не стала, завороженно наблюдая за маленькими лепестками
огня, танцующими в камине.
***
Гарольд Черный
Поначалу он удивился, увидев платье на огромной ели. А потом лично снял его с дерева и, подержав в руках, нахмурился. Знакомый
запах неуловимо щекотал ноздри... и Змей выругался. Его экономка была слишком независима, чтобы бояться его и могла позволить себе
последовать сюда, за ним. Зачем? Этого вопроса можно было не задавать. Следила, не иначе! Он слишком увлекся этой женщиной. И она, наверное, могла себе что-то придумать. Пора с этим кончать! Нельзя привязываться ни к кому, да и не получится. Жена до сих пор, пусть
изредка, но приходила к нему во снах. И пусть сейчас это было размытое пятно, но Гар точно знал, что это ОНА. Все его женщины, которых он
даже не считал, были слабой заменой, попыткой восстановить то равновесие, которого он когда-то лишился.
И все же по мере приближения к собственному замку, сжимая серое платье Вербы в руке, Змей злился. Как она посмела? Чего
добивалась? Какую цель преследовала? Ему не хотелось думать, что экономка могла увидеть их с Агатой. А если бы и так, то что? Он
свободный человек. А если и увидела его с другой, то это даже лучше! Каждая должна знать свое место. А рядом с ним оно всегда будет
пустым!
– Князь, – поклонился слуга, принимая у Черного соболиный полушубок ещё в дверях.