— Прости, княжна, меня за безобразие, но как иначе мне было поступать? Ведь Еруслан меня оклеветал при людях, обозвав бродником в дружинника ряженым, да татарами посланным народ извести! Кто же после таких обвинений мне поверит, да в лес уйдет готовить землянки и лабазы, где пересидеть татар будет возможно?! Нет, после этих слов мне только и оставалось или голову на плаху класть, или же на Божий суд за клевету его вызвать!
Подъехавшая ко мне девушка, холодно смотрящая вниз с высоты седла, от негодования сжала губы столь плотно, что они вытянулись в тонкую линию. Но выслушав мою версию, она тут же обернулась к тяжело поднявшемуся с земли Еруслану:
— То правда? То, что он речет — правда?!
Дружинник понуро кивнул, признавая свою вину, но тут же распрямился, да с жаром заговорил:
— Не верю я ему, Ростислава Всеволодовна, не верю! Врет он все, не могли татары такую рать собрать, чтобы на одного нашего ратника было семеро поганых! Народ пугает, на зиму в лес гонит…
— Дурак!!!
На последних словах своего противника я не выдержал, дав волю чувствам:
— Не могли рать собрать?! Не могли?! А как же рать монгольская, что дружины князей Киевского, Черниговского да Галицкого, да половцев им союзных на Калке разметала, а?! А как же Булгар, павший под саблями воев Батыевых?! Что, слабый противник был? Что, никогда булгары русскую рать в поле не били, Муром не брали?! Иль половцы степь покидают, в землю угорскую просто так бегут?! Разве не столетия жили куманы на рубежах наших?! Да ведь только союзная рать Мономаха и прочих князей сумела их отогнать, и то на время!
Ближник княжича примолк, не смея ничего ответить, а я, меж тем, обратился к по-прежнему окружающему нас люду:
— Не хотите в лесу землянки готовить, да запас в лабаз перенести?! Ну, ждите! Ждите, когда Батый по реке пойдет с первыми крепкими морозами, когда лед прочный встанет! Это вам не половцы, что летом через дебри лесные до погоста еще не сразу дорогу найдут, а вы в любой момент в чаще спрячетесь, и в ней же прокормитесь. Ждите! Пока морозы ударят такие, что в лесу без крыши над головой остаться, да без печи теплой будет смерти подобно! Когда из еды у вас останется только то, что с собой впопыхах схватить успеете! Ждите, когда придет татарва, да всех баб, от мала до велика, по кругу пустит, а деток малых и стариков под нож поганые отправят… Ждите! Когда оставшихся в живых, словно скот плетьми в отару сгонят, да после впереди своих воев, живым щитом на стену того же Пронска погонят саблями да копьями! Заместо степняков в груди белые стрелы русские примите, дурачье лапотное…