В миг, когда Хотото отрывал свою судьбу от судьбы Пэвети, ОхэнзиУонэгиск так разгневался, что решил убить его. Ведь тогда судьба племени куапо пойдёт по какому-то другому, третьему пути. Пусть и неведомому шаману, но, всё-таки, наверняка более счастливому, чем та, где ему грозят кровь, разрушения и уничтожение. И дух шамана заставил ягуара уйти с тропы, ведущей к лёгкой добыче, к двум жертвам, которые не смогли бы оказать сопротивления или убежать. И направил его к человеку, от которого издалека несло силой и опасностью. Может, потому что дух зверя противился воле шамана, прыжок ягуара и не получился смертельным?
А потом спину ОхэнзиУонэгиска пронзило острой болью, и он не удержался от дикого крика. Сразу вслед за болью, разрывающей внутренности, в шею шамана вонзился длинный раскалённый шип. И тут же ОхэнзиУонэгиск почувствовал лёгкость и свободу. Если бы у него осталось тело, он бы заплакал. Заплакал слезами радости. От счастья. Но тела у него не было, как не было его и на утёсе. Дух его это отчётливо видел. Теперь ничто не препятствовало ему взглянуть на судьбу Хотото. И он ясно увидел, как прекрасное дерево его судьбы переплелось с другим, ещё более прекрасным деревом, и их ветки тянутся вверх, уходя высоко-высоко, теряясь в облаках. И дух шамана расхохотался…
11
Единственным человеком, кто не радовался в эти дни, был Хоуохкэн. Но вскоре он уехал на обучение военному искусству в племя осейджикау, и там встретил свою настоящую судьбу. Дочь вождя осейджикау – прекрасная Натта>22 тоже полюбила смелого мальчика и верно ждала его, пока он станет мужчиной. Так, другим узором, но всё равно переплелись судьбы двух соседних племён.
Именно от Хоуохкэна узнал Нэпэйшни, что Пэвети обрела свою любовь в руках Хотото, но так никогда и не узнал, что на место в его сердце претендовала её сестра – Кууоньяума. Нэпэйшни встретил свою судьбу в своём же племени. Правда, судьба предназначалась не ему, а его отцу – ОхитекаКотахира, в качестве очередной второй жены. Но молодые люди полюбили друг друга, и Анпэйту>23 миновала участь всех остальных претенденток на вторую жену отправиться восвояси. Но это совсем другая история.
А Хотото и Пэвети жили долго и счастливо. И даже когда Хотото стал вождём, и они с семейством перебрались из тесного вигвама в сложенное из камней жилище, шкура убитого им ягуара также закрывала туда вход, как и в вигваме. Когда на стойбище куапо опускалась ночь, и, не важно, в вигвамах ли или в каменных домах разжигался огонь домашнего очага, его свет пробивался через ма-а-аленькую дырочку в центре шкуры и узкую щель сбоку, рядом с головой зверя. Третья отметина была видна только днём. Её оставила девственная кровь Пэвети в первую их брачную ночь, ещё в лесу. Хотото упрямо подрисовывал пятно наваром из коры ольхи, даже когда стал вождём, и это стало совсем уж ему не по статусу. Но как иначе рассказывать историю их любви детям и внукам?