>18 – так индейцы называли изумруд, который по их поверьям делает характер человека сильным, укрепляет его связь с природой
>19 – так индейцы называли бирюзу, они верили, что это окаменевшие слезы богини неба, а по другой легенде – кости людей, умерших от неразделённой любви
>2>0 – ценилась дороже золота
10
– Чёрт, Фин, когда же он, наконец, накачается?
– Потерпи, видишь, какие у него уже стали глаза?
– Глаза, как глаза. Обыкновенные.
– Обыкновенные! – усмехнулся Финис, – Зелёные они у него стали, вот что! А у индейцев какого они цвета?
– Карие… Чёрт, Фин, ну, ты – голова!
Приятели наблюдали, как индеец чинно размешивал ром когтем медведя, прежде чем выпить очередной стакан, и новая мысль залетела в голову Гэлла:
– А, может, он, всё-таки, колдун, и у него всегда зеленые глаза, а, Фин?
– Опять ты за своё! Нет никаких колдунов. Всё это суеверия!
– Ага, суеверия! А он уже вон какой стакан рома в себя заливает, а всё, как огурчик! Я и то уже захмелел. Значит, помогает это его колдовство…
Приятели ещё бы долго спорили (Гэлл любил понудеть), но тут индеец рухнул на стол, как подкошенный, и спор прекратился сам собой.
– Ну, наконец-то! – обрадовался Гэлл, – Сматываемся!
– Да тише ты! – зашипел на приятеля Финис. – Я тут вот что подумал: надо сделать по-другому. Он же на нас может и нажаловаться, когда очухается. Свидетелей-то полно. А ты же знаешь веяния последних дней – краснокожих не обижать, в конфликты не вступать, налаживать контакты. Либералы грёбаные!
– И чё ты предлагаешь?
– Мы его сейчас погрузим на лошадь и отправим восвояси, да так, чтобы все видели. А сами ускачем в другую сторону. Мол, всё тип-топ, честная сделка и всё такое.
– А как же остальные его камушки?
– Блин, Гэлл, дослушай до конца! Мы сделаем кружочек и догоним его, так чтобы нас никто не видел. Заберём ожерелье, а самого пристукнем каким-нибудь камнем, вроде как лошадь его скинула, и он неудачно свалился. А потом быстренько вернёмся в полк, как ни в чём не бывало!
– Чёрт, Фин, ты – гений! И шкурки, и камешки при нас, и лошади целы!
– Не, лошадь мы ему оставим.
– И зачем мертвецу лошадь?
– Нет, ты всё-таки, тупица, Гэлл! Чтоб картина правдивой казалась! Упал сам, лошадь рядом. Сечёшь?
– А как же капрал?
– А капралу мы отдадим мешок со шкурами.
– Как, все? А как же подарок моей Мэри?
– Да ты Мэри за наши камешки дворец подаришь, не то, что драный воротник!
– И то правда! Только шкурки всё равно жалко!
– Не жадничай! Поговорку слышал: жадность фраера сгубила? Капрал к нам за этот мешок, знаешь, каким добрым станет! Ты же хочешь дожить до конца войны? То-то! Только смотри, Гэлл, про камешки – никому! Спалишься – беды не оберёмся!