- Эти люди на самом деле больше не являются людьми, Натан. То, чем является Сам теперь - является чужаком в полном смысле этого слова. Конечно, он развился из человечества, но и человечество имеет в качестве предков и обезьян, и насекомых, и рептилий, и илистых рыб. Нам потребовались миллионы лет, чтобы из илистых рыб превратиться в тех, кем мы теперь являемся, но с точки зрения интеллектуального развития, я думаю, Сам продвинулся почти так же далеко за несколько коротких десятилетий. Нельзя измерять его развитие на человеческий манер годами и поколениями - нужно измерять его понятиями изменения.
- Всё это очевидно, но мы никогда не пытались принимать во внимание его само собой подразумевающееся наличие. Мы находились под влиянием мысли, что эти люди изначально были представителями человечества, но каким-то образом были дегуманизированны... что хотя сейчас они и являлись чужаками, но внутри сохранили человеческую сущность. И поэтому всё, что случилось с ними, мы считали исключительно злом. Если бы мы не зациклились на мысли о них, как о дегманизированных, как о превращённых людях, мы никогда бы не допустили, чтобы наш разум заполнился картинами ужаса и кошмаров завоевания вселенной и защите при помощи ядерной бомбардировки. Эти идеи никогда не пришли бы нам в голову, если бы мы видели только чужаков - этих чужаков - кем они в действительности являются... кого-то, кто совершенно отличен от нас.
- Если бы мы приняли чужеродность Самого с самого начала - если бы мы только {смогли} принять это, каким-то образом - тогда мы вышли бы из корабля настроеные установить контакт, заключить мир, наладить дружеские отношения. Мы были бы настроенны понять это, на сколько возможно, но мы бы знали, что не {могли} бы расчитывать на полное взаимопонимание. Мы приняли бы то, что не в состоянии понять и выяснить, как неизбежную неопределённость. Но из-за настроя, вынесенного с корабля, эта неопределённость превратилась в бездонную яму страха и ужаса. Всё, что мы не могли выяснить превратилось в источник опасности, {риска}. И из-за нашего настроя, который предопределял эти стахи, мы были на грани того, чтобы уничтожить всю жизнь в этом мире.
- Если ты хочешь быть циником, то можешь сказать, что трудно испытывать добрые чувства к чужакам, напоминающим салями. Ты можешь сказать, что единственная причина, по которой наше отношение к категории "чужаков" является положительным и конструктивным - это та, что наши разведчики никогда ещё не находили ничего чужого, что представляло бы какую-либо опасность для нас. Ты можешь сказать, что это - совсем другое дело, поскольку оно, {как кажется}, представляет угрозу и никакие разговоры не устранят этой угрозы и не избавят от риска, если не попытаться уничтожить эту штуку.