Он чувствовал жжение, которое исходило от его рук, сквозь ткань перчаток, но не поджарил свой член до корочки и набрался храбрости.
«Сделай это. Медленно поглаживай вверх и вниз». Пока никаких проблем. Гектор увеличил скорость. Вверх и вниз. Скользить было не легко, но не так уж и сложно. Вверх и вниз, быстрее и быстрее.
Свечение стало ярче. Жар усилился. И все же по-прежнему не было никаких проблем.
Расслабившись, отпустив ситуацию, он сжал свой толстый, твердый член. Вверх и вниз, вверх и вниз. Каким бы возбужденным Гектор ни был, он не мог причинить себе вреда… и все же оргазм ускользал.
Ну. Давай. Как бы ему ни нравилось понимание, что он может это сделать, все же хотелось дойти до конца. Знать, что даже тогда он будет в порядке.
Он попытался поглаживать мягче, затем снова жестче, мягче и жестче. И еще более жестко.
Ничего не помогало… пока образ Ноэль не всплыл в голове. Высокая, стройная, с блестящими каштановыми волосами, спадающими на плечи, солнце сверкало за ее спиной и формировало вокруг нее ореол.
Ее взгляд был томным, веки полуприкрыты, прекрасные серые радужки стали расплавленным серебром, когда она обвела глазами его тело. Ее сочные губы были приоткрыты, как будто Ноэль не могла отдышаться. Как будто его вид ее возбуждал.
Затем он увидел ее на своей кровати. Она была обнаженной, ее соски — розовыми и напряженными. Живот впал, и Гектор восхищенно наблюдал, как она водит пальцем по пупку, дразня себя… и его.
У нее вырвался стон, когда Ноэль выгнулась и широко раздвинула ноги. Кудряшки между ее ног были темными и блестящими от желания. Сильного желания. Из-за него. Только из-за него.
— Гектор, — произнесла она одновременно молитву и проклятье. — Ты мне нужен.
Да, черт возьми, да. Она тоже ему нужна. Он представил, как погружается в податливую, идеальную Ноэль одним толчком. Представил, как она сжимает его, горячая, влажная и невероятно тугая.
Его члену нравились эти образы также сильно, как его разуму, и удовольствие усилилось. Движения стали резкими, но чертовски приятными.
— Не останавливайся, — взмолилась она нетерпеливо, когда ее ноги обвили его талию.
— Нет, — прохрипел он. — Никогда.
— Да, Гектор, да. Прикоснись ко мне. Прошу. Обожаю, когда ты меня касаешься.
Да. Он собирался до нее дотронуться. Ласкать везде. Собирался заклеймить, сделать своей, стать всем, что она знала, всем, что хотела знать. Даже потянулся к ней…
Его яйца напряглись, оргазм приближался… приближался… О, аллилуйя! Он сжал головку своего члена и выплеснул обжигающую струю в ладонь. «Наконец, наконец, спасибо, наконец».