Ариас покусал губу и пожал плечами:
– Дело в том, что никаких правовых способов не существует. Я уже говорил: здесь никто не откажется от применения этих технологий. Активное долголетие неспящих!.. Здесь всё вращается вокруг этого. Люди, вошедшие во вкус, никогда не откажутся от таких возможностей по доброй воле. Можно, конечно, долго рассказывать, доказывать, убеждать, но боюсь, что пройдут века, прежде чем достаточное количество людей здесь хотя бы устыдятся того, что они делают.
– А тогда как быть?
Ариас уверенно усмехнулся:
– Способ сейчас может быть только очень радикальный.
– Например?
– Физически лишить возможности проникать из Пограничья в материальный мир. Конечно, те, кто уже стали неспящими, таковыми и останутся, как это ни печально. Они даже могут стать чёрными, а потом и футлярами, потому что для второго и третьего этапа трансформации не нужен личный контакт – можно удалённо. Но вот проводить первый этап станет некому и нечем. Изведут тарки трансформации, уже принесённые в ваш мир, а новых, как вы их называете, ки-ки-мор взять будет негде. Не в один день это прекратится, но, если не поступить решительно, это не прекратится никогда.
– Ну, и как можно лишить вас возможности проникать отсюда к нам? Запретить Викану Сарме и таким, как он, делать тарки проникновения?
Ариас нахмурился и покачал головой:
– Нет – это, увы, неэффективно. Викан Сарма делает уникальные вещи, но даже если ему запретить самым суровым образом, останутся все остальные. Делать простые стандартные тарки проникновения не слишком сложно. Немного ума, капля таланта и побольше старания при обучении, и с этим делом справится каждый желающий.
– А тогда как?
Ариас вздохнул и сказал холодно и серьёзно:
– Только не сочтите меня очень сумасшедшим. Я думаю, надо уничтожить портальную башню.
Очень сумасшедшим – возможно, и нет, но слегка ненормальным Ариас был определённо. Даже мне было понятно, что эта башня в мироздании должна быть покруче любой священной коровы. Да и поди, уничтожь то, что не в этом мире родилось и живёт по законам, которые никто в точности не представляет.
Ариас внимательно смотрел на меня – видимо, чтобы оценить впечатление, произведённое его очень радикальным предложением.
– Взять да и уничтожить башню? – переспросила я. – Вот прямо так?
– Вот прямо так, – подтвердил Ариас. – К этим… – он прищёлкнул пальцами, – а, точно: к чертеням собачьим!
Я уставилась на него, не зная, что сказать.
– Только, если честно, – пробормотал Ариас, – я не представляю, при чём тут чертеня.
– Примерно при том же, при чём и собаки.