− Ты не очень-то дедукцией поблёскивай, Пинкертон, натаскался здесь в педвузе, на второсортной кафедре секреты полишинеля разгадывать.
− Из-за вас, − говорю, − училка из окна выпрыгнула и пацан хотел повеситься. – Я не знал чем крыть, вот и ответил в отместку.
Но его было не сбить. Вот кто ритор-то, похлеще Горобца. Он тогда сказал, открывая дверь:
− Был бы талант на дизайн поступил, Репин. Шушера ты, а не Репин.
− Тогда уж Малевич. – И я отдал ему ключи от квартиры.
Он посмотрел непонимающе на связку, затем кинул её на пол:
− Весь в мать. – Он хлопнул дверью.
Абсолютно не помня себя, я стал собирать вещи. Я рыдал. Больше я не хотел находиться в этой квартире, ни минуты. Защита через две недели, буду наведываться в Москву, а пока домой, к маме. Заодно и дипломные плакаты ей покажу, файлы в смысле. У них в колледже центр цифровой печати работает, хочется приличной печати на диплом, а не в желтизну. Я разослал сообщения руководителю диплома и ребятам, друзьям по группе. Написал Владимиру насчёт ключей и кресла, и Староверову − попросил прощения за грубость, тоже мне: опустился до его уровня, а может это он опустился до моего. Он не ответил, а Владимир ответил и даже с эмодзи. Вечером я был на вокзале, и ночью стучался в родную квартиру, к маме. Глаза её были заплаканы, она всё знала. Я завалился спать, но заснуть не мог. Ничего страшного не произошло, успокаивал я себя, лежа в полузабытьи. Не может быть такого, что человек не хочет, а его заставляют, я не раб.
Утром разбудила мама, она выглядела прекрасно, как во времена моего детства. Она мне говорила, что теперь колет уколы красоты.
− Антон! Папа ещё просил передать…
− Что просил?
Я подумал, что может он тоже хочет извиниться за некоторые слова, так сказать в ответ. Всё-таки разговор вышел некрасивый, откровенный базар. Не должны люди так опускаться, и что меня дёрнуло ему хамить – я сам от себя не ожидал, как я мог сказать такие слова, одно дело ответы в голове, а другое дело произнесённые вслух.
−Что просил?
− Нет. Ничего. Он предположил. Может вся проблема в девушке?
− В какой девушке?
− Ну может у тебя девушка, или наоборот, ты с ума сходишь, потому что девушки нет.
− Я схожу с ума? – я сел в кровати, я опешил, который раз за эту бесконечную канитель, плавно перешедшую в новый день. – Я? Схожу? С ума?
− Так папа уверил, что если проблема в этом, она будет моментально решена.
− Мама! Мама! Тебе не стыдно?! – возмутился я. – Я прошу: никогда не поднимай эту тему больше! Никогда!
− Ну мы с папой понимаем. Дело молодое…
− Мама! Ты как бабка на сеновале.