Мари бросила на меня выразительный взгляд, и я кивнул, понимая, что она тоже вспоминает и наш танец, и откровенный разговор, который был до этого. Она будто просила меня не рассказывать ничего, и я не мог её ослушаться. Мне даже льстило, что я все равно знаю больше остальных.
— Маш, — осторожно спросил Кирилл, и я поразился серьезности его тона, — Скажи честно — тебе плохо с нами?
— Что? — встрепенулась девушка и бросила на парня непонимающий взгляд, — С чего такой вопрос?
— Просто нам не хочется, чтобы ты ненавидела нас за то, что мы — те, кто мы есть, — пояснил Денис.
Да уж, чувак разъяснил так разъяснил. Однако, Мари поняла наших Лелика и Болика.
— Ребят, — улыбнулась девушка, — Вы что такое говорите? Я люблю вас. Каждого из вас, — её взгляд скользнул по моему лицу, и я почувствовал, как к щекам прилила кровь, — Да, поначалу мне было непросто, но я ни разу не пожалела о том, что пришла к вам. Каждый из вас стал мне дорог. Поэтому, даже не думайте об этом. А молчала я просто потому, что мне не хотелось вспоминать. Ну, и потом — у каждого могут быть свои секреты.
— Ты права, — кивнул Ефим, — И спасибо, что теперь доверилась нам.
— Обращайтесь, — хмыкнула девушка, поднимаясь на ноги, — А теперь, после сказочки на ночь — все по номерам, отдыхать. Завтра вы должны порвать всех. Иначе Манеки будет за вас стыдно.
— Есть, мэм! — крикнули мы хором и засмеялись.
Не знаю, как парням, а мне стало легче. Минус одна тайна в жизни нашей загадочной девочки. Не люблю секреты — они вносят раздоры в дружный коллектив. А потом — я всё еще разгадывал эту загадку по имени Мари, взламывая её хитрый код поэтапно, медленно и со вкусом.
***
Я думал, что после баттлов на крыше меня будет сложно удивить. Ведь что может быть более чудным, чем плясать под порывами ветра на высоте десяти этажей? Теперь я знаю ответ на этот вопрос. И скажу честно — я прямо слышу, как дедушка Ленин ворочается, не понимая, за что ему это и почему он не может добиться тишины и покоя даже после смерти?
— Красная, мать её, Площадь! — воскликнул Димон, когда мы приехали на место и выгрузились из огромного автобуса.
— Площадь, мать ее, Красная! — вторил ему Демид, озираясь.
Действительно, где еще орги могли собрать такую толпу — танцоров со всей России, их друзей, болельщиков, зевак и просо случайных прохожих? Только на самой крупной и знаменитой площади страны.
— Умерьте свои восторги, — с улыбкой попросила Мари, — Это всего лишь самое знаменитое место в Москве.
— Всего лишь, — хмыкнул Ефим, пряча усмешку в бороде.
— Так, регистрация, жеребьевка, выступление, победа. Все поняли наш план? — спросил я негромко, когда мы уже заходили за ограждение.