, – вышло несколько истерически, что было серьезной ошибкой с моей стороны.
– Не раньше, чем ты докажешь мне свою верность нашему прежнему делу.
Мои ногти сами собой впились в кожу ладоней.
– Как?
– Ждать осталось недолго. Скоро к нам присоединится наша новая подружка, и вот тогда…
– Черт! – я не выдержала, вскочила на ноги и уже спустя секунду стояла прямо напротив него, в считанных сантиметрах, едва ли не лицом к лицу. Боже мой, внешне он почти не изменился… Альберт смотрел в мои глаза и грустно улыбался, показывая тем самым, что был прав в своих словах. Ошибка за ошибкой с моей стороны, теперь можно забыть о быстром перемещении за пределы губительной клетки и настроиться на мучительно долгое ожидание «начала», обещанного братом в скором времени. У меня был маленький, крошечный, почти нереальный шанс либо значительно ускорить свое освобождение, либо приблизить смерть, но я так глупо и бездарно его упустила, позволив себе сорваться всего на секунду...
Он прав – во мне нельзя рассмотреть ни капли преданности его преступлениям.
– Не делай этого, – процедила сквозь плотно сжатые зубы, с силой вцепившись пальцами в решетку. – Что бы ты ни придумал, не вовлекай в это никого больше, Альберт!
Его смех стал громче.
– Поверить не могу, ты думаешь воздействовать на меня словом? Этому они тебя учили? Но ты ведь даже не представляешь, что за подружку я имею в виду.
– И кто она? – я попыталась успокоить расшалившийся пульс.
– Ты ее не знаешь, а вот я имел счастье столкнуться с девчонкой перед тем, как… Мне пришлось исчезнуть.
Чертов психопат…
– Мы все еще одна семья, Вера – он вдруг подался вперед и крепко, до боли сжал ладонями мои пальцы, обхватывающие решетку. – Ты не смеешь выступать против меня. Что бы я ни сделал, ты всегда будешь на моей стороне, запомнила?
Я не двигалась, только смотрела в его потемневшие от гнева глаза долгим взглядом, надеясь, что все-таки сумею придумать что-либо, прежде чем свихнусь в этом подземном аду.
– Мои решения правильны. Мои поступки – твоя догма. Чем быстрее ты позабудешь о том отрезке своей жизни, который провела без меня, и перестроишься на мою волну, тем лучше для тебя же, сестричка. Мы всегда были связаны крепкими узами, пусть этот ублюдок и заверял тебя в обратном, пока не сдох в аварии.
– Отец? – одними губами прошептала я, на что Альберт лишь хмыкнул:
– Зачем Анисимов забрал тебя к себе? Почему не оставил на растерзание следствию?
– Не говори о нем, – я только покачала головой.
– Зачем ты была ему нужна, Вера? Скажи… Что он с тобой делал?
– Он был лучшим человеком в моей жизни, – совсем тихо призналась я, глядя в глаза своего брата. – Именно он подарил мне самый ценный подарок – возможность почувствовать себя живой.