Я дождалась кивков и стала собираться. Закончат лекцию без меня – моя мнимая болезнь давала вполне реальный физический результат и недомогание, и я спешила убраться подальше, чтобы вернуться в форму и переодеться.
Самолет вылетал через три часа.
– Влада Александровна!
Никита догнал меня в коридоре.
Я устало повернулась к нему и постаралась улыбнуться. Он впервые пришел на лекцию после нашей так называемой размолвки, и я хотела поддержать хотя бы видимость нормальных взаимоотношений:
– Тебе что-то непонятно?
– Нет. Просто… Хотел предложить вас подвезти.
– Эм…А разве в России права не получают после восемнадцати?
– Я сдал экзамен и отпраздновал в субботу, – чуть сердито буркнул парень.
– И, похоже, получил в подарок машину, – восхитилась я как можно мягче.
– Считаете меня мажором? – Никита смотрел исподлобья, а я искренне улыбнулась. Эти Арсенские просто прелесть – говорят все что думают даже не пытаясь прикрыться мнимой скромностью или приличиями.
– Считаю, что это хороший способ помириться с отцом.
– Для вас это так важно? – пронзительный взгляд синих глаз.
– Это важно для вас, – последнее слово я выделила, – Спасибо за предложение, Никита. Но меня уже ждет такси.
– Влада Александровна… Я ведь не тупой и понимаю, что я вас не интересую как… никак. Но это не значит, что я не могу интересоваться вами.
Я широко открыла глаза от удивления. А парень уже кивнул самому себе, развернулся и ушел в аудиторию.
Мне оставалось только покачать головой и также пойти в нужную мне сторону.
– У тебя кто-то появился?
Вопрос Митча застал меня врасплох.
Я даже подумала было, что неверно его поняла – в баре в центре Рима было весьма шумно.
Но все было правильно. Потому что Митч пояснил:
– Просто последние три раза, когда ты приезжала, ты в ту же секунду затаскивала меня домой – без права вставать с кровати, а сегодня…
Ну да. А сегодня я лишь закинула вещи, и мы пошли в заведение неподалеку.
– Черт, – я сделала большой глоток коктейля и спрятала лицо в ладонях.
Ругательство относилось вовсе не к тому, что Митч что-то понял. А к тому, что это поняла я.
Похоже, подсознательно я – и моя магия – воспринимали Арсенского как свою пару. Что-то вроде идеального «того самого». Пусть он и был подозреваемым во многих делах, возможным убийцей и самым наглым представителем мужского пола из всех, что я когда-либо встречала. И пусть даже в анамнезе у нас был всего лишь один поцелуй, да и тот довольно странный.
– Расскажешь? – мой друг взял меня за руку.
Я мрачно посмотрела на него:
– Арсенский.
– Тот самый? – брови Митча изумленно взлетели вверх.