Им стал Чаянов Александр Васильевич. Это был известный учёный, экономист и кооператор. Чаянов прекрасно знал крестьян и хорошо осведомлен о положении дел на земле, в отличии от Шингарёва, который был революционным теоретиком, а не практиком.
Определившись с выбором, Керенский направился обратно в зал заседаний. Но был застигнут врасплох в коридоре внезапно вышедшим ему навстречу Плехановым, который имел откровенно возмущённый вид.
— Александр Фёдорович! Я давно ищу встречи с вами! Вы превратились в полицейского жандарма самого гнусного пошиба! А ведь я верил вам! Думал, что восходит новая политическая звезда, а вы опустились до уровня обычного полицмейстера.
— Позвольте?! — Керенский опешил.
— Не позволю! — вспылил в ответ Плеханов. — Посмотрите, что творится с революцией, что творится с партиями. Я боюсь выходить из дома и прячусь на квартирах у своих товарищей. Даже при царском режиме я не был так не уверен за свою жизнь, как сейчас.
Керенский гадко усмехнулся.
— Ну, вы же хотели революции и свободы, вот и получайте её в полной мере. Наслаждайтесь! И я не понял, вы сравнили меня с полицейским или с жандармом, или это некий симбиоз полицейского с жандармом?
— Да! И с тем, и с другим.
— Понятно, давайте тогда поговорим об этом с вами не в коридоре.
Они зашли в ближайшее помещение, выгнав оттуда мелкого чиновника и приступили к беседе, в высшей степени содержательной, но совсем недолгой.
— Так вы хотите меня в чём-то обвинить, например, в предательстве идеалов революции? — начал диалог Керенский
— Да, то есть, почти.
— Ну, вы не правы, Георгий Валентинович. Я, наоборот, берегу правопорядок и законность. В меня стреляют уже чаще, чем в царских чиновников, дело доходило и до похищений, и до киданий в меня бомбами. Всего этого вы ведь не ощутили, не так ли?
— Не ощутил, тут вы правы, но это не умаляет вашего участия в том, что быть революционером сейчас просто опасно. Вы развязали межпартийную борьбу, эта вина целиком лежит на вас.
— Это я-то развязал? Позвоольте, — Керенский покрутил в негодовании головой. — Если бы не я, вас бы давно убили, и мы бы торжественно схоронили старого марксиста где-нибудь на Марсовом поле. Так что вы глубоко не правы. Моя служба искала вас, чтобы назначить охрану и беречь, как зеницу ока.
— Я не верю вам! — вскричал в ответ Плеханов, наставив на Керенского указательный палец.
— Напрасно, Георгий Валентинович, совершенно напрасно. Я предлагаю вам должность министра просвещения, для начала, и усиленную охрану. К сожалению, я сейчас не могу вам предложить должность председателя правительства, да вы и не захотите брать на себя такую ответственность. А министр просвещения — это очень удобная должность. Вы всегда будете в самом разгаре событий и в то же время всегда в стороне от скоропалительных решений, и народный гнев вас минует, он обрушится на других министров, но не на вас.