«Как ты можешь так его предавать?».
Но это не предательство, просто я умолчала, что была связана с королевичами — и это для общего блага, как всегда говорит матушка.
— Я работаю в заброшенном магазине шляп на улице Наварин в Монтмартре. Между двумя игорными домами.
Он склоняется к столу и делает запись.
— Собери все, что тебе нужно, и я принесу это ночью. Я должен сейчас идти к Ла Вуазен в комнату, чтобы обсудить заказ этой недели, — он пересекает комнату и замирает на пороге. — Иди отсюда по лестнице слуг, там не так людно. И, Мира? — он ловит мой взгляд. — Будь осторожна. Я не перенесу, если потеряю тебя во второй раз.
12
ЙОССЕ
Как только лакей Ла Вуазен уходит, я вскакиваю на ноги и запутываюсь в платье.
— Ты слышала его? — требую ответа я, выходя из-за котлов.
— Он поможет мне принести припасы, — Мирабель хлопает в ладоши. — Это прошло куда лучше, чем мы могли надеяться.
— Это прошло ужасно! Твоя мать хочет казнить оставшихся аристократов. Я мало знаю об алхимии, но что-то под названием Яд Змеи не может быть приятным.
Мирабель отводит взгляд, ее вдруг заинтересовывает прибор на прилавке.
— Так и есть.
— Мы должны остановить ее. Или помочь знати. Что-то сделать, — я жду, что Мирабель согласится, выразит праведный гнев и предложит — настоит — чтобы мы бросились к ним на помощь, как она хотела помочь обычным людям. Но она просто смотрит, как я хожу туда-сюда. — Ну? Ты притащила меня в этот дворец, полный отравителей, ради народа. Разве это не должно включать в себя как бедных, так и богатых?
Мирабель скрещивает руки на груди.
— Конечно, я бы помогла им, если бы могла, но противоядия от Яда Змеи нет.
Я смотрю на лабораторию, на сотни разноцветных бутылочек вдоль стен, отказываясь поверить, что ни в одной из них нет необходимого эликсира.
— Ничего?
— Ничего.
— Тогда сделай что-нибудь. Ты ведь алхимик? Разве это трудно?
— Яд Змеи — самый сложный яд, известный человеку. Мой отец, который был лучше как алхимик, чем я, разработал состав, и его гримуар, полный заметок, заперт в сейфе моей матери. В ее спальне. Если она его не уничтожила.
Она озвучивает последнее оправдание так, словно это маловероятно. У Ла Вуазен есть книга. Нам просто нужно ее украсть. Я смотрю на потолок.
— Насколько сложно подняться наверх и взять книгу?
— Это не обсуждается. Это слишком опасно.
— Слишком опасно? Мы уже во дворце! Что такое немного больше риска?
— Намного больше риска, — отвечает она. — У меня есть все, что мне нужно, чтобы возобновить производство лечебных средств. Достаточно. Я не вижу причин…
— Тебе все равно, что станет с дворянством, — я бью кулаком по столу, склянки гремят.