С уважением и сочувствием. Алла У."
Ирина читала, стоя на ветру, сигарета, поданная ей услужливым Васей не раз гасла, он чиркал зажигалкой, заглядывал в глаза - "ну, что же там?.."
- Вася, это сын покойного Саши У. Помнишь, я тебе рассказывала про пистолет и прочее.
- Сын? А к вам-то он зачем?
- Мать ему велела. Я обдумаю все это попозже, едем. Ты мне лучше скажи, тебе Георгий Викторович звонил? - Ирина чуть-чуть покраснела. Хотя она часто для связи давала Васин телефон своим поклонникам и знакомым, как-то не захотела обнаруживать свою заинтересованность в этом звонке.
- Звонил вчера веером, спрашивал, когда приходит поезд.
- Спасибо, Вася.
Вася шел впереди с Ирининой сумкой в руке, в другой у него опять была полная бутылка пива. "Из кармана он их что ли достает", - вяло подумала Ирина. Она шла с цветами, издерганная, уставшая от себя, почему-то раздосадованная полученной запиской и даже радость от внимания Георгия была смазанной.
"Не вижу во всем этом смысла, не вижу", - тоска и раздражение сейчас преобладали в ней. Не любила она этого состояния - все последнее время взбадривала себя и настраивала на ровное, разумное отношение к происходящему. Сейчас было смятение. "Вы ведь пишете"... Вот в чем было дело. Конечно, на бумагу надо скорее это: мальчика Витю, его отца, кукушку-мать.
Ирина открыла дверь в свою квартиру с четким ощущением предстоящих неприятных тяжелых встреч и открытий. Вася вошел вслед за ней и остановился в крохотной прихожей - Ирина сама должна была убедиться - дома чисто, цветы политы. Ее ждали.
- Ну что, Вася, давай мыть руки, угощу белорусскими гостинцами.
Вася по- детски каждый раз радовался, когда Ирина приглашала отпраздновать возвращение, он никогда не был уверен, что традиция сохраняется и нервничал в первые минуты встречи с Ириной. Но и на этот раз они посидели полчасика - Вася рассказал, что у кого в доме за эти дни случилось - кто подрался, кто помирился, к кому кто приехал. Ирина всегда слушала в пол-уха, но не перебивала - пусть говорит, все же у него дефицит общения. Сама же Ирина вспоминала Ксению и Славу, их беседу в ресторане. Слава не то, что б озлоблен, циничен, считает, что качество человеческих отношений сейчас столь низко, что грешно смущать встреченных людей предложением дружбы ли, брака.
-Я, например, - говорил Слава, - за себя поручиться не смогу, что завтра подлость не сделаю, потому с Ксенькой и расстался, она-то пока еще баба хорошая, что ей гадостей от меня дожидаться. Дочке замуж не велю выходить, мы когда ее родили еще не очень изгадились (я про себя, я про себя), а кто его знает, что за упырь ей встретится. Пусть лучше путешествует автостопом. Пусть по Европе помотается, людей посмотрит, может, где и осядет