– Какие купеческие хоромы ты себе отстроил! – изумленно восхитилась Дина.
Рома долго ждал этой минуты. Конечно, он никому не говорил, и даже себе не хотел признаваться, что строит дом, мечтая, что когда-нибудь вернется Дина и станет в нем хозяйкой. Восторг, который он увидел в ее глазах, был для него лучшей наградой.
Он осторожно подтолкнул ее к лестнице, ведущей на открытую террасу. Пузатые фигурные столбы, соединенные перилами, подпирали навес над ней. Внутри дома было светло и просторно, приятно пахло деревом, но мебели еще не было.
– Хочу немного денег поднакопить и заказать все сразу: столы, стулья разные, сантехнику, диваны, тарелки с вилками… Чтобы осенью переехать, – пояснил Рома. Он не стал рассказывать о том, что причиной настоящей задержки была надежда выбрать все это вместе с молодой женой.
Они поднялись на второй этаж, разделенный на две большие комнаты. Одна, с тем самым балконом, выходила на деревенскую улицу, а из второй, с окном почти во всю стену, было хорошо видно луг, излучину реки и гору, которую река в этом месте плавно огибала. Вид был потрясающий. Дина вспомнила глухую стену напротив ее каморки в Париже и засмеялась.
Убедившись, что его бывшая невеста и правда восхищена домом, Роман сделал вид, что ее мнение не так уж сильно его беспокоит.
– Ты как себя чувствуешь? – спросил он. – Голова не болит?
Дина пристально посмотрела на него, будто увидела в его лице что-то новое.
– Не очень, – она подошла к окну и стала указательным пальцем рисовать на нем какие-то узоры. – Шишка на голове болит и, кажется, у меня появились провалы в памяти.
– Ты хотя бы помнишь, кто я такой? – спросил Роман и, подойдя к ней сзади, нежно обнял ее за талию.
– Ну да, – улыбнулась девушка, продолжая что-то писать на стекле, – в общих чертах.
– А как ты меня первый раз соблазнила, помнишь? Кстати, вон на том стогу сена, – Рома показал на длинный зарод на лугу ближе к реке.
– Я? – удивилась Дина. – Не может быть…
– Такую ночь и не помнишь? Эх ты!
– Ну-ка, расскажи свою версию этого момента, – она повернулась к нему лицом, не освобождаясь от объятий.
Роман помнил каждую минуту того дня, того вечера, той ночи. Лето не спешило уходить, и август выдался необычайно жарким. Уже прошел день Ильи пророка, но, несмотря на традицию, запрещающую купаться после этого праздника, на берегу реки каждый вечер собиралась местная молодежь. Ловили рыбу, тут же жарили ее на большой, неизвестно откуда взявшейся черной чугунной сковородке. Пекли картошку в углях. А если кто-нибудь приносил спиртное, то тогда вечеринка могла закончиться на рассвете.