– Никто не достоин такого. Это адские муки, в которых я сгораю каждый день, – она смогла улыбнуться, но в этой улыбке было что-то безумное. – Ты стал моим спасением, Грант. Единственным, способным утешить меня. И я ненавижу весь мир за то, что один человек, которому я смогла довериться, оказался тем, кто обрёк меня на эти пытки.
Грант стиснул зубы. Одри не первая жертва в его практике, но такого невыносимого сожаления о содеянном он ещё никогда не испытывал.
– Я ненавижу тебя, Доминик Хардман, – прошептала Одри, склонив голову на бок и позволив слезам течь по её щекам.
– Прекрасно, – проговорил Грант. Его лицо вмиг ожесточилось. Он немного ближе наклонился к девушке, всматриваясь в её красные заплаканные глаза. – Меня нужно ненавидеть. Нужно бояться.
Он был профессионалом в том, как нужно скрывать свои чувства. Сейчас ему не хотелось внушать ей страх. Но было эгоистичным просить о праве на прощение девушку, которой перечеркнул жизнь. Лучше пусть ненавидит. Это легче, чем находить в себе силы забыть все обиды. Хотя бы сейчас он даст ей возможность пойти по пути, который станет для неё менее мучительным.
Одри помахала головой, поражаясь его бесчувственности.
Грант достал телефон из кармана. Его Одри раньше не видела. Наверняка, это средство связи с участниками Блокады.
Он набрал номер, нажал на вызов, включил громкоговоритель и протянул мобильный девушке:
– Говоришь своему отцу, что останешься сегодня у подруги.
– Зачем? Завтра придумывать новые оправдания?
– Завтра я отправлю твоему отцу другой подарок, – таинственно бросил Грант, отворачиваясь в другую сторону.
Одри косо посмотрела на Гранта. Спрашивать у него, о каком подарке идет речь, явно не стоит. Удовлетворительный ответ он точно не даст.
Девушка шумно выдохнула, вслушиваясь в гудки. Она расплылась в улыбке, как только на другом конце провода прозвучал голос отца.
– Кто это? – спросил он.
– Папа, – начала Одри, прикрывая рот ладонью. Она не имела представления, когда в следующий раз сможет поговорить с ним. Быть может, больше никогда не доведётся услышать голос любимого отца. Этот момент нужно запомнить, потому что нет уверенности, что завтра проснёшься живой.
– Малышка, ну неужели ты соизволила связаться с отцом! Общаюсь через твоих заместителей, – насмешливо бросил он. – То Дженнифер звонит, говорит, что ты ночуешь у нее, то мистер Гарсиа предупреждает, что ты решила выйти на работу.
– Папа, извини, я ужасная дочь, – бросила Одри в страхе расчувствоваться.
– Что? – удивился Билл такому громкому заявлению. – Ты что такое говоришь? Ты – моя жизнь, малышка.