Толик на миг сжал губы.
– Даже держась за плот?
– Так, наверное, смогу.
– Большего не требуется.
Мирон вылез из последней детали одежды.
Юрец едва сдержал какую-то колкость, осекшись под взглядом «командира». С озера донесся визг: самые отчаянные бросились в воду целиком, а остальные, видимо, входили постепенно.
Толик повысил голос:
– Девять, десять, мы идем!
Девушки огибали плот с двух сторон. Луиза плыла, оставив сверху только голову, остальные не заморачивались – просто шествовали по дну, их с усилием продвигавшиеся тела поеживались, обхватывали себя руками и терли то плечи, то грудь. Вода у всех, кроме высокой Анфисы, уже скрыла бедра, и рыжеволосая ведьмочка, собравшая взгляды, как магнит железные гайки, внезапно обернулась и с улыбкой помахала ладонью. Толик погрозил ей пальцем, Юрец просто ухмыльнулся в ответ.
Береговую линию устилали предметы одежды, сложить и убрать которые девушки просто не успели.
– Доски для трапа захватите, – бросил Толик. – Я отнесу вещи в машину и подъеду.
Он побрел по берегу, со спокойной основательностью собирая тряпочки в охапку.
Ник снова завидовал. Чтобы так ходить на виду у всех, нужно быть красивым или очень уверенным в себе. А за право коснуться некоторых вещей Луизы, которые Толик небрежно сунул в общую кучу, можно было отдать любой палец на выбор.
С тяжелой сдвоенной доской, прикрывавшей уровень ниже пояса и с другого конца поддерживаемой Мироном, Ник вошел в воду.
Плот отогнали чуть дальше. К плавучей конструкции прибили трап. Толик распорядился с берега:
– Нужен противовес – при наезде на ближний конец дальний подняться не должен, иначе машина опрокинется! Юрец, Аскер, из вас балласт фиговый, встаньте спереди по бокам, будете корректировать въезд. Остальным – вцепиться в дальний край и не отпускать, что бы ни случилось. Выезжаю!
Ник и Мирон двинулись вдоль плота к девушкам, которые уже сидели в воде вдоль задней завершающей доски. Крайними по другую сторону за бортик взялись Бизончик с Оленькой. Ник с Мироном схватились за плот у ближнего к себе угла. Глаза искали Луизу, но она пряталась между Фаней и Анфисой. Соседкой Ника оказалась Рита.
Ночной разговор оставил осадок. Ник шепнул:
– Прости, если нагрубил, ночью я был в плохом настроении.
Загорелое лицо между плававших черных прядей обернулось, Ника окинул взгляд – сначала недовольный и пренебрежительный, затем в нем что-то поменялось.
– Снова я оказалась не в то время не в том месте? – Помедлив, Рита отодвинулась, пропуская его ближе к середине. – Проходи, если не понимаешь, насколько смешно выглядишь. Сам себе приговор подпишешь.