Бойники сделали шаг вперед.
– Гррр! – испуганно-агрессивно донеслось из пещерки, и Пиявка забилась в самую даль.
– Не подходите! – остановил я бойцов, которые и сами особым желанием не горели. – Откройте клетку и отойдите как можно дальше. Кто на конях, вообще скройтесь из виду.
– Все назад! – ужала Тома мою речь до двух слов и первая показала пример.
Никто, собственно, и не возражал.
Правило Аль-Капоне гласит, что добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем просто добрым словом. Я же решил рискнуть.
– Ррр! – позвал я, склонившись над выемкой:
– Ррр! – с восторгом принеслось оттуда и вскоре ткнулось в меня, чуть не опрокинув.
Оставшаяся без стаи Пиявка безудержно радовалась знакомому лицу. А может лично мне – я ведь весь из себя такой замечательный и неповторимый. Прямо нарасхват. Если, конечно, полтора десятка царевен не ошибаются. Теория больших чисел мне лукаво благоволила, а вот психология не стеснялась – нагло гоготала в лицо. Без конкуренции, дескать, и индюк павлин. Типа, не я хорош, а чужие представления обо мне. Жаль, нельзя услышать мнение родителей. Нормальные родители детей перед посторонними хвалят, а в глаза ругают, а если наоборот, то ребенок для них не личность, а игрушка, и нужен он лишь для воплощения собственных родительских мечт. Мне с моими папой и мамой повезло. Меня ругали. Обожаю своих родителей.
Пока мысли в мозгу облизывали собственную исключительность, снаружи меня хотела лизнуть ошалелая человолчица. Розовый язык пытался достать из опутавшей сети. Тянулись обнять стянутые лапки. Жилистое тело извивалось, оправдывая имя (хотя, если вспомнить, Тома наградила им самочку за то, что морально присосалась, а вовсе не).
Подхватив зверюгу под талией, чтобы не свалилась на застрявших в веревочной массе конечностях, я дотащил ее до телеги с клеткой, открытой настежь.
– Рр! – указал я на телегу.
Пиявка пугливо сгорбилась, попятилась, попыталась отпрыгнуть. Подобрав шмякнувшееся на землю и чуть не укатившееся под уклон съежившееся тело, я впихнул его в клетку головой вперед и в несколько приемов окончательно затолкал вместе с сетью. Замком служила клиновидная чурка-распорка. Прежде, чем запереть, я осторожно распутал сеть, и, с последним рывком, левой рукой выдернул сеть наружу, одновременно правой захлопывая створку и заклинивая конструкцию.
– Ррр? – Пиявка удивленно склонила голову, стоя на четвереньках посреди тесного продуваемого сооружения. Свалявшиеся патлы лезли ей в глаза, в рот, растрепанно свисали и смесью блондина-ежа со спрутом торчали во все стороны. Некогда бывшие русыми, волосы потеряли не только цвет, но и форму, теперь они представляли собой некую невообразимую единую субстанцию.