– Ты знаешь другую?
– Знаю! И плешивые книжники твои знают: все иудеи братья, а брата не продают!
– Иосифа продали…
– Его ненавидели!
– Дальше, – теряя терпение, бросил Нимрод.
– Куда уж дальше? Я согласен! Свяжите меня и выдайте, да только не совету седобородых, а врагам нашим! Я на Бога надеюсь. Играю со смертью ради любви к народу моему, а не из почтения к высоколобым!
***
Филистимляне встретили связанного Шимшона криками ликования. Что делать с пленником? Мнения разделились. Одни желали непременно побить камнями, другие требовали сжечь на костре, самые изобретательные предлагали осуществить обе казни в гармоничной последовательности. А Шимшон тем временем закатил глаза к небу, прошептал молитву, добавил от себя несколько слов во славу Господа, напряг могучие мускулы, и лопнули пеньковые веревки.
О том, что произошло сразу после этого, мы узнаём из записей, сделанных ангелом Пахдиэлем, который отличался, во-первых, изумительной способностью оказываться на месте судьбоносных событий, а, во-вторых, талантом достоверного и сочного их описания.
Итак, освободившись от пут, Шимшон поднял с земли оказавшуюся под ногами ослиную челюсть и ею учинил неслыханную расправу над лиходеями – лишил жизни тысячу филистимлян. Совершив этот подвиг, он, согласно Пахдиэлю, воскликнул: “Челюстью осла я убил тьму ослов!”
Поскольку сие доблестное деяние всегда волновало людей и вызывало законный публичный интерес, знатоки Книги не скупились на толкования. Самой смелой интерпретацией нужно признать предположение, что наш герой подобрал с земли челюсть того самого осла, на котором за много веков до рождения Шимшона праотец Авраам вез связанного сына Ицхака, дабы принести его в жертву всесожжения. Чудом сохранилась именно эта часть скелета животного.
Доподлинно известно, что от непомерно тяжкого труда мести пот градом катился с Шимшона, и, окончив битву, он попал в серьезную беду. Страшная жажда сдавила горло, иссушила губы и рот, отняла силу в ногах. Изможденный, он опустился на землю. Передвигаясь ползком, пытался отыскать воду, но помутневший взор его не находил ни ручья, ни родника, ни даже лужи.
“Бог милосердный! – из последних сил взмолился Шимшон, – Ты спас раба Твоего, а теперь оставил меня умирать от жажды, и попаду я в руки этих необрезанных?” Тут вышел из-за скалы ангел Пахдиэль и воскликнул: “Жажда сия – остережение Господа за сомнения твои!” Произнеся эти слова, Пахдиэль отвалил камень, что лежал рядом с головой Шимшона, и заструился источник на этом месте. Шимшон пил, и возвратился дух его, и он ожил.