Глава 22
Глаза ее открылись ровно за минуту до того, как Эдик остановил машину и сказал: «Приехали». Она проснулась резко, без перехода, просто открыла глаза и увидела перед собой высокие решетчатые ворота кладбища с изображением летящего ангела. За ними чуть покачивался фонарь, но его света хватало лишь осветить небольшой кружок снега напротив административного здания.
Даша посмотрела на Эдика, а он на нее. Эдик заглушил двигатель и они, не сговариваясь, одновременно открыли дверцы и вышли из машины. Где-то недалеко залаяла собака, и из темноты в освещенном пятачке появился вдруг сторож – мужчина средних лет, в очках и толстой засаленной телогрейке, с криво нахлобученной ушанкой и оттопыривающимся карманом. В руках он держал ружье и щурился на непрошеных гостей. Он сделал еще один шаг вперед, махнул ружьем куда-то в сторону и неприветливо сказал:
– Закрыто. Завтра приезжайте!
– Закрыто… – неуверенно повторила Даша, – а разве не в любое время приходить можно?
– Посещения с девяти до пяти, а сейчас закрыто, – сторож кивнул в сторону таблички с графиком работы, – уезжайте, ну!
Даша разочарованно помедлила, а потом они вернулись к машине. Лишь когда Эдик завел мотор, развернулся и медленно отъехал, сторож махнул рукой и скрылся в темноте.
– Давай попробуем вокруг объехать. Вроде должен быть еще один вход?
– Вроде говорил Мавроди. Вряд ли он тут есть. Скорее всего забор по периметру. Ну давай попробуем.
Эдик вырулил на дорогу и поехал прочь от неверного качающегося света фонаря. Справа забор, уходящий далеко вперед и теряющийся в обступившей их темноте, слева потянулись темные сонные домики, ждущие весны и своих хозяев. Сугробы вокруг низких строений доставали порой почти до подоконников. Какое-то время они медленно ехали по пустой дороге. Машина двигалась как-то странно, и присмотревшись, Даша увидела, что дорога завалена снегом, только узкая полоса, давно оставленная грейдером. По ней они и ехали, раскачиваясь из стороны в сторону. Дорога оборвалась через несколько метров. Видимо, снег зимой здесь чистили последний раз месяц назад – не для кого. Эдик остановился и сказал:
– Все, детка. Дальше ехать нельзя. Увязнем в снегу и никто нас не вытащит, так и помрем тут ледяными истуканчиками.
Эдик заглушил мотор и завозился на сиденье, застегивая куртку. Они оставили машину прямо посреди дороги, потому что обочины здесь никакой не было.
Он вытащил из багажника тяжелую канистру с бензином, лопаты, лом. Даша прихватила сумку и верхонки, и они пошли к забору, утопая по колено в снегу. Здесь заканчивалась высоченная решетка и дальше кладбище было обнесено простой сеткой высотой в человеческий рост. Никто из них не говорил ни слова, но они подумали об одном и том же: Эдик воткнул лопаты в снег, поднял канистру над головой и сбросил ее по другую сторону забора. Она упала почти беззвучно, пронзив снег до самой земли, и оставила после себя зияющую черную дыру. Таким же образом Эдик перекинул все остальное.