Холодные мраморные ступеньки, по которым осторожно спускались Яков и Амиц, вели прямо на последний этаж. Вход в него загораживала высокая дверь, выполненная из серого металла. Справа от нее находилась такая же серая металлическая панель величиною с человеческую ладонь. Амиц тихонько приложил к ней указательный палец, и дверь уехала в сторону, открыв перед нашими героями проход.
Следующим помещением, где они очутились, стал длинный коридор, вдоль него стройной вереницей тянулись двери из белого пластика. На каждой из них была прикреплена небольшая табличка, где, вероятно, было записано имя хозяина квартиры.
Сделав несколько шагов, Амиц замер возле одной из дверей, и, нагнувшись к замочной скважине, громко прокричал:
– Шафран, подлый трус, я уже вернулся.
В ответ послышалось невнятное ворчание. Дверь со скрипом распахнулась в сторону, и на пороге показался невысокий коренастый юноша в черной пижаме, с огромными голубыми глазами, занимающими почти пол-лица. Благодаря им Шафран всегда казался как будто напуганным.
Вот и сейчас Якову показалось, что сосед Амица испугался его жалкого вида, ведь он до сих пор еще был одет в пыльную шахтерскую робу. Однако спустя буквально секунду он понял, насколько неправильными были его догадки. Знакомый Амица, только взглянув на Якова, сразу же подскочил к нему и с силой начал жать руку:
– Я вас ждал с самого утра, мы вас все так ждали, Едом! – прокричал он в радостном запале. – Только подумать, вместо двух тысяч две тысячи два!
– Две тысячи один, Шафан, Яков умер позавчера, – резко ответил Амиц, осадив внезапно пыл своего товарища. – Но Едом жив. Не зря я вел на него охоту в Цаяде все эти три месяца!
– Да, мой, друг, какое горе, но как хорошо, что хоть один остался, – пробормотал в мгновением ока погрустневший Шафран и тут же, спохватившись, освободил перед своими гостями проход.
Комната, где жили Амиц со своим вечно испуганным другом занимала всего десять метров. Вдоль правой стены были аккуратно составлены в ряд три железных кровати, застеленные серыми пледами из верблюжьей шерсти. К левой стене был приставлен шкаф, где была спрятала одежда хозяев. Возле окна помещался небольшой столик и три маленьких табуретки из темно-синего пластика.
Яков жадно посмотрел на тарелку, мирно покоящуюся на подоконнике с игриво выглядывавшей жаренной куриной ногой. Амиц, которому были известны мысли голодного иверетского шахтера, осторожно провел его к столу и придвинул еду.
Яков не мог знать точно, за сколько времени он расправился с пищей. Сидевший рядом Шафран лишь тихо присвистывал, наблюдая за тем, как быстро он поглощает один кусок мяса за другим. В этот момент в глазах его действительно стояло неподдельное удивление. Наконец, когда на тарелке осталась одна лишь кость, Яков смахнул с губ остатки жира и с довольным видом откинулся назад.