— Я… очень рад. Рад, что в кои-то веки мои действия начали приносить действительно какой-то толк… знаешь, не тебе одному надо провести работу над ошибками.
— Работу над ошибками!.. — Роберт не понял его последнюю фразу. — Да я вел себя как полнейший идиот! В эти два дня я осознал… я должен был доверять ей! Что только на меня нашло?! Не понимаю даже, почему и ты, и Джулия так ко мне… благосклонны что ли… вот от тебя никаких даже упреков на мой счет! Неправильно! Сам я без конца всех упрекаю, когда есть за что! А мне вот с рук сходит…
— По-моему, ты и сам прекрасно справляешься без всяких упреков извне! — Элрой уже разложил по соответствующим отсекам все инструменты, которые могли потребоваться для починки Шерриного изобретения. Он любил порядок во всем.
Роберт хмыкнул и отвернулся к штурвалу и многочисленным кнопкам.
— Невероятно! — пробормотал он в очередной раз, оглядывая их все.
— А все же… — добавил Элрой и не смог сдержать улыбки. — Ведь это получше, чем летающий половник, правда?
В Роберте будто что-то упало. Опять этот половник! Этот мерзкий призрак прошлых ошибок! Если б только он мог забыть и заставить остальных… ну вот прекрасно, а откуда Элрой-то мог помнить? Роберт уже догадывался, но пока боялся спросить. Известие могло сейчас вывести его из равновесия, а при вылете потребуется вся его собранность.
Лучше уж потом.
И что Элрой об этом злосчастном половнике заговорил? Ехидствует. Не верится даже. Роберт бы не подумал, что он может, так, вроде, вел себя вполне ничего… и вдруг пожалуйста.
Когда он попросил его быть с ним жестче, он все-таки не это имел в виду… зачем было личное вспоминать?
Роберт вздохнул, но промолчал.
— Извините, если я ва-тебя задел… — продолжал Элрой. Он уже начал работать над шариком. Разобрал его на две полусферы и принялся за первую из них.
Работал он сосредоточенно — и работа была тонкая. Удивительно, как он так мог одновременно и делать, и говорить:
— Я тут подумал, может, тебе будет интересно узнать… у нас давно уже забыли из-за так называемой ненадобности имена изобретателей… Но есть одно изобретение, считающееся особенным. О нем без конца вспоминают! Объяснение работы его устройства включено в школьную программу абсолютно всех специальностей. И даже в порядке исключения люди помнят и — более того — считают неприличным забыть имя изобретателя. Звали его, кстати, Герман Ктачж… Да каждый третий кроссворд содержит вопрос, где спрашивается его имя. Неслучайно. Его изобретение — называется, кстати, синтропазатор — это целая веха в нашей истории. У нас-то, в отличие от вас, уже мало кто вспоминает колесо или электричество… а вот синтропазатор — его изобрели по-вашему летоисчислению в 1229-м году — как более молодое, так сказать, и знаковое вспоминают все. Оно изменило наш мир… не сразу, конечно. С момента изобретения синтропазатора и до осознания возможностей его применения прошло некоторое время — наверно, мне стоит опустить тут подробности и цифры… Но факт в том, что постепенно стало появляться все больше его модификаций. На данный момент великое множество наших устройств работает на принципах, примененных впервые в синтропазаторе. Вот даже этот космический корабль… еще, конечно, телепортаторы, коммуникаторы и куча всякой более мелкой ерунды…