Чайна угостил девушку черным чаем на травах, добавив просто адское количество мяты, чабреца и еще какой-то травы.
Вдруг Ким почувствовала, как ее неодолимо клонит в сон.
— Отдыхай, — прошептал Чайна и так же тихо продолжил: — Мне безумно жаль тебя. И очень интересно, что же с тобой сделали там, на кладбище. Я хочу согреть тебя своей теплотой. Ничего не бойся! — тут Чайна погладил девушку по щеке.
Та вздрогнула и широко открыла глаза. Тогда Чайна крепко обнял ее своими мускулистыми руками:
— Тебе больше нечего бояться. Я дам тебе тепло. Все, которое есть во мне. А это немало.
— Да не нужно мне твое тепло, — выдохнула Ким. — Оставь меня в покое.
— Ты — отмороженная просто, — Чайна обнял ее еще крепче.
И тут Ким не выдержала:
— Пошел к черту, добродетель хренов. Отвали от меня сейчас же.
Но Чайна продолжал обнимать девушку, гладить ее по рукам и спине.
Та оттолкнула его изо всех сил. Но парень со странным упорством начал целовать ей руку.
И тут в комнату вошел Асмодей. Он увидел Чайну, который стоял на коленях. Такого красивого и сильного. Мужественного до мозга костей. И Ким, заливавшуюся слезами.
Он понял все:
— А ты, оказывается, добро с кулаками, фаерщик. Хочешь сделать ее насильно счастливой? Не сможешь. Не прикасайся больше к Ким. Ясно тебе? Или кому-то придется искать себе новый коллектив.
— Я тебя понял, — ровным голосом ответил Чайна. — Приношу свои извинения Ким.
— Извинения принимаются. Не имею претензий к Чайне, — быстро проговорила фаерщица.
С минуту Асмодей молча смотрел на них, затем бросил:
— Чай, приготовь замочку и зажги чаши.
— Что? Так сразу? Мы же хотели только потренироваться на стаффах, — удивилась Ким.
— Да. Зачем уж так сразу… на боевых, — поддержал ее Чайна.
— Я огня хочу, — вдруг с надрывом произнес Заратустра. — Ким справится. Она уже все умеет.
Фаерщики послушались, но когда зажигали чаши, их руки дрожали, а в полусвете мерещились призраки.
Когда они вышли в небольшой дворик, Чайна предложил включить музыку. Но Асмодей почему-то отказался. В гробовой тишине фаерщики зажгли дабл-стаффы. Ким было так тоскливо, что хотелось кричать. Она молча взяла свою пару и сделала несколько самых простых элементов. Чайна наградил ее улыбкой и ободряющим взглядом. Тогда девушка уверенно перешла к среднему уровню. Она так увлеклась и расслабилась, что не видела ничего вокруг. Ким слилась с огнем. Стала его частью. Это была удивительная гармония души и тела, легкость, адреналин, внутренняя сила. Все тревоги и обиды отошли на второй план. На какой-то миг Ким осознала единство с зороастрийцами, которые не клялись друг другу в вечной дружбе, а лишь буднично доверяли свое здоровье и жизнь.