«Не угрожаю, милочка, а предупреждаю, чтоб Грумми не сердила. Он у меня мальчик нервный».
Она поднесла к моим губам стакан. Поверхность наполнявшей его жижи исходила дымными бурунчиками и горьковатым запахом.
«На-ко вот, выпей»
«Сама пей свою отраву», – я, поморщившись, отшатнулась. Грумми что-то недовольно и угрожающе промычал.
Бабка грустно улыбнулась.
«Я для этого чая уже стара. Пей! Сама пей, или мой мальчик вольёт в тебя целый котелок! Ну?! И не бойся, не обожжёшься»
Я сделала несколько глотков, едва не захлебнувшись этой дрянью, обильным потоком льющейся в горло.
«Вот и молодец, – похвалила колдунья. – Теперь подождём с полчасика. А потом домой пойдёшь»
Внутри меня понемногу стал разгораться пожар, и заструилась боль от горла до самого низа, эхом отдаваясь в ноги. Дыхание участилось. Я старалась держаться прямо, но нарастающая боль заставила застонать и согнуться.
«Ничего-ничего, – посочувствовала старуха. – Так и должно быть. Давай-ка, приляг на лежанку. Грумми, помоги. Да осторожнее, остолоп!».
Грумми перенёс меня на твёрдый лежак у стены, не удосужившись однако развязать руки. Я свернулась калачиком. Боль скручивала внутренности, нарастая до нестерпимого уровня, потом резко отпускала, давая отдышаться и пару-другую минут порадоваться жизни.
Колдунья меж тем что-то растирала в мисочке, добавляя разные порошки и негромко бормоча то ли молитвы, то ли ругательства.
«Что… я вам сделала? За что…» – новый приступ не дал закончить фразу, но бабка поняла.
«Вина твоя в том, что ты родилась на этот свет такой, какая есть, не обычной девчонкой. И дар твой призван теперь в помощь миру!»
«У меня… эмпатический дар. К тому же… очень слабый…»
«Это неважно. Важно, что он есть! И поможет избавить от заклятия».
Она наклонилась надо мной, глянула совсем по-матерински, с сочувствием и промокнула салфеткой мой мокрый лоб.
«Плоть от плоти, кровь от крови – основа зелья. Ты уж потерпи! Отдашь его, и всё кончится».
«Бабка! Ты что такое говоришь?!… Какая плоть?.. Ты сошла с ума?!»
«Моё зелье и плод любви твоей и принца снимет с него колдовство».
«Какой плод? Ты думаешь, я… Нет, ты точно свихнулась».
Меня разобрал смех, но приступ превратил его в гримасу. Я постаралась сесть, что удалось лишь с третьей попытки.
«Развяжи меня, старая безумица. Ничего из твоей затеи не выйдет. Я всё-таки не Перводева, и Святой дух меня не посещал. И как ты могла подумать…!»
Бабка озадаченно смотрела на меня.
«Ты правду говоришь?.. Впрочем, зелье уже должно было подействовать. Странно… Но ты же была с ним! Тебя видели! Неуж не получилось?»