Монмартр встретил меня прохладным мартовским утром, пришлось даже надеть осеннюю куртку. Чтобы найти хоть какое-нибудь место под редким солнцем на этом холме, надо долго бегать по разным бюрократическим конторам, и не факт, что тебе его дадут, не так всё просто, и здесь тоже постаралась моя Агата. Через каких-то своих знакомых, которые работали в парижской мэрии, те, в свою очередь, знали кого-то ещё. В конечном итоге я получил своё место под пасмурным небом Парижа, на маленькой площади, которая называется Place du Tertre. Небольшие витиеватые улочки на холме Монмартра обязательно вас выведут на такую концентрацию художников, что вам и не снилось. Здесь все рисуют, пишут, смеются, разговаривают, спорят, море туристов со всех концов света. Когда-то в мрачном средневековье здесь устраивали публичные казни, до этого римляне казнили первых христиан, о чём повествует жизнеописание святой Женевьевы, покровительницы Парижа. В начале XX века здесь жили и творили такие великие художники, как Пикассо и Морис Утрилло, Сезанн, Дега, Ван Гог.
Судя по многочисленным туристам, удобно расположившимся в своих полукреслах в кафе на площади, им, очевидно, довольно-таки интересно наблюдать за нами, уличными художниками. Праздничный маскарад, который длится весь день: труженики искусства в беретах, снующие тут и там суетливые прохожие, шум, веселье, жертвы саркастических карикатуристов, сидящих неподвижно на старых табуретках, – художникам тоже как-то надо зарабатывать на жизнь. Даже воздух здесь пропитан богемностью великих бывших и пока что дерзающих будущих.
Справа от меня сидит аппетитная толстушка, рисующая акварелью парижский пейзаж, слева высокий парень с голубыми глазами, специалист по обнажённым женщинам на диванах. Они у него в любых позах, одна даже лежит на полу около велюровой кушетки, в довольно-таки пикантной позиции, с явными намёками к совокуплению. Если с утра ещё никто не умудрился испортить тебе настроение, значит день обещает быть неплохим. В полдень я сбегал в соседний ресторан и заказал три чашки кофе и каждому по пирожному – шоколадному брауни. Мои новые соседи немного деланно удивились, когда я им предложил скромные уличные яства, но не настолько, чтобы их не принять. «Николя», – протягивая руку, представился сосед слева. «Жаклин», – улыбнулась мне справа. Так я и остался работать на площади Тертр. Иногда мечты сбываются, для меня моя жизнь приняла весьма невероятный оборот – любимая работа, по вечерам долгожданная возлюбленная, хоть и не каждый день, но что поделать – не можем же мы получить от жизни всё и сразу.