— Где остальные домочадцы?! — попытался ласково выспросить Дункан у Лилиас.
— Маргарет у себя в покоях, ей нездоровится с некоторых пор. Ты же знаешь о её положении… — смущенно опустила она глаза.
— Мы все знаем, это недомогание временное… А леди Равенна?!
— Если ты о своей супруге…
Начало фразы насторожило Дункана, по всей вероятности, все уже знали о злосчастии его супруги.
— Дункан, ты будешь раздосадован и взбешен! — перебил с артистизмом опомнившийся Ричард, — Эта девица оказалась самозванкой и личностью с лишённой добродетели, наконец, существом нечестивым и безбожным!
— Где ОНА?! — громогласно и нетерпеливо повторил свой вопрос Дункан, давая понять, что не принимает слова Ричарда за горькую истину.
Вмешалась кроткая Лилиас:
— Дункан, она ожидает королевского суда в темнице короля! Ей милостиво было позволено разрешиться от бремени до начала суда! Она ждет ребёнка…
— О Боги небесные! — взревел Маккоул-старший. — Как королю стало известно обо всём?! — требовательно искал он имя подлой души, на которой можно было бы выместить гнев и боль от возможной утраты. От его требовательного тона, казалось, задрожали стены замка, его отчаяние, спрятанное в негодующих словах, устрашающим эхом пронеслось под сводами строения.
Ричард вжался в тронное кресло. Лилиас невольно отпряла от старшего брата, заметно пятясь к Доновану. Таким Дункана она еще не видела, он походил на раненого разъярённого медведя, объятого жаждой мести.
— Всё вышло случайно, брат… король возвращался с поля брани… через наши земли… — запинаясь, выгораживался Ричард. — Мне, как временно исполняющего твои обязанности, пришлось… — он не успел договорить до конца оправдательные доводы — Дункан бросился к нему с молниеносной скоростью, выволок его за шиворот, и притиснул к ближайшей стене, замахнулся кулаком без сожаления в челюсть подонка и отпечатал смачный след на его лице. Так же резко он остановился, услышав пронзительный крик Лилиас. Если бы он знал сейчас все подробности пребывания последних дней супруги в Крейгмилларе, тогда не остановил бы его от жестокости, рвущейся через край, ничей и никой крик о пощаде. Ричарду крупно повезло!
— Седлать коня! — снова прогремел голос Маккоула-старшего. «К королю! Лететь к королю подальше от греха! Искать доводы и объяснения для оправдания супруги, если удасться получить их от НЕЁ! О Боги, дайте сил и мужества предстать перед Вильгельмом! Дайте шанс ЕЁ спасти!»