Многие задавались вопросом, почему Эльза фон Фрейтаг‐Лорингофен никогда не заявляла о себе как о создателе или соавторе «Фонтана». Правда в том, что у нее не было такой возможности. Напомним, что, хотя «Фонтан» и произвел ажиотаж своим представлением и отказом от выставки Общества независимых художников, его исчезновение спровоцировало последующее забвение.
Мир искусства двигался дальше, Дюшан двигался дальше, как и баронесса, которая весной 1923 года навсегда уехала в Европу.
Она умерла от удушья газом в своей парижской квартире в 1927 году в возрасте пятидесяти трех лет, и обстоятельства ее смерти все еще обсуждаются: некоторые утверждают, что это был несчастный случай, в то время как другие пришли к выводу, что это было самоубийство. Через восемь лет после смерти баронессы французский писатель и теоретик сюрреализма Андре Бретон воскресил «Фонтан» из глубин истории, и именно Бретон приписал его Марселю Дюшану в ретроспективной статье, восхваляющей его творчество. Со своей стороны, Дюшан «подтвердил» идею Бретона об авторстве в 1930‐х годах и провел последующие десятилетия, купаясь в лучах славы, поскольку его реди‐мейды к середине века стали культовыми (плюс став прадедушкой современного искусства, он однозначно получал больше денег, чем за выступление в качестве профессионального шахматиста, что было основной профессией Дюшана с 1920‐х до середины 1940‐х годов). Позже он руководил заказами и изготовлением различных копий, что, безусловно, означало большие деньги для художественных учреждений, которые жаждали их, и дальнейшую славу для художника, который утверждал, что они являются его «творениями».
На момент смерти Дюшана в октябре 1968 года он считался богом искусства, которого защищали неодадаисты и недавно прославленные художники‐концептуалисты.
Известный американский художник Джаспер Джонс написал некролог для Дюшана в журнале Artforum, утверждая: «Марсель Дюшан, один из художников‐первопроходцев этого столетия, перенес свои работы через границы сетчатки глаза, которые были установлены импрессионизмом, в область, где речь и зрение воздействуют друг на друга. Художественное сообщество чувствует присутствие Дюшана и его отсутствие. Он изменил условия пребывания на земле». И когда в 1982 году было обнаружено печально известное письмо Дюшана от 11 апреля к Сюзанне Дюшан, оно было воспринято как случайность, недоразумение, так же возбуждающее толпу, как и сама баронесса. Даже сегодня многие в художественно‐историческом сообществе все еще считают доводы в пользу баронессы условными и косвенными (и они могут быть правы). Короче говоря, у Эльзы фон Фрейтаг‐Лорингофен никогда не было шанса.