Император вновь выглянул в окно и увидел толпу, приведенную в ярость не столько смертью парфа, сколько угрозой голода и растущей безработицей. Он знал, что для их успокоения понадобится нечто большее, чем тарифы.
Внезапно свет за окном небольшой комнаты померк, словно произошло солнечное затмение. Собственно говоря, именно это и произошло. Второй ближайший советник Маллиоха шагнул вперед, и его внушительная фигура полностью заслонила окно. Он также был облачен в хламиду, однако плотная черная ткань не могла скрыть чудовищных мускулов, свидетельствовавших о недюжинной силе. Глядя на своего более молодого советника, Маллиох уже далеко не в первый раз подумал о том, что его рост, должно быть, не меньше семи футов.
И, видимо, именно потому, что чародей имел возможность смотреть поверх голов других людей, его речи звучали истинными пророчествами.
- А ты что скажешь, Сардос? - устало спросил император.
- То же, что и раньше, - ответил маг голосом столь глубоким, что Маллиох ощутил в груди вибрацию.
Император с трудом удержался от улыбки. В этом был весь Сардос, он никогда не тратил слов зря. Обсуждая этот вопрос ранее, он предлагал допросить Крассуса и разобраться наконец, был ли тот агентом Чалдиса. В понимании нового советника, допрос, безусловно, обязан включать в себя магию. Однако Маллиох, окинув внимательным взглядом внушительную фигуру чародея, решил, что тому нет необходимости накладывать чары на допрашиваемого. Император не мог представить себе человека, который осмелился бы солгать Сардосу.
На самом деле Маллиох сам не знал, что ответить. Зато знал Холоакхан.
- Это противоречит нашим обычаям, - ответил старый маг. - Крассус тан, и он не перестал быть таном, убив Найджера на дуэли. Как бы мы ни относились к его политическим симпатиям, кровь, текущая в его жилах, требует уважительного отношения.
- А кровь Найджера не требовала того же? - взревел Сардос.
- Поле чести - особый случай, - раздраженно ответил Холоакхан. - И вам следует знать об этом. Стоит нам без достаточных оснований арестовать тана и подвергнуть допросу, и вся аристократия завопит об имперской тирании.
- Прочие таны ненавидят его, - тихо произнес Маллиох. - Они только обрадуются, если он погибнет.
- Да, но не от наших рук, - возразил Холоакхан. - Они не позволят создать прецедент, дающий возможность попрать их собственные права. - Старик в упор посмотрел на Маллиоха. - Но сейчас вам следует беспокоиться не о танах, мой господин. Прислушайтесь к крикам ваших подданных на площади.
И действительно, уже в который раз за сегодняшний день хаотичные вопли толпы превратились в стройный хор, дружно скандирующий: "Маллиох! Маллиох! Маллиох!" Внизу, подокнами, собрался весь город, и этот факт больше нельзя было игнорировать.