Риэлтерская компания «Global project» бросала свои сети куда попало. Без смерти и старости развод слабых на ум, доверчивых пенсионеров стал невозможен. Но у одного предприимчивого, нечестного человека не было причин для опасений. Препарат, поставляемый Московским Научно Исследовательским Институтом (подозреваемые задержаны, следствие идёт), не только отшибает память, но выстраивает определённые нейронные связи в мозгу. Ничто не омрачает дальнейшую жизнь жертвы. Одно только призрачное неприятное воспоминание о произошедшем, а то и жажда правосудия, мгновенно оборачивается оправданиями, опасениями, смирением. Ведь неприятный эпизод перекрыт другим – железным алиби, закалённым действием вещества. Если пытаться в этом разобраться – начинала болеть голова. Оттого никто и не обращался в полицию.
Один вопрос – почему Богат не смолчал? Вопреки механизму действия препарата рассказал супруге? Что же, преступники зря крутили ему виртуальную прогулку по Новому Арбату, чтоб этот пьяный принял её за чистую монету? Потому что при первой встрече произвести впечатление на Вини было для него жизненно необходимо? Потому что по молодости перепробовал столько всего, что химия не подействовала должным образом?.. Или всё вместе?
Молоточек стукнул. Чёрные риэлторы уехали недалеко, но надолго. По решению суда все их активы определятся потерпевшим (тем немногочисленным, доверенности коих не успел пожрать шредер). Услышав сумму, которая ему отведена, господин Громыка вытянулся в лице. Это сон. Не может быть… По щелчку пальцев Богат стал миллионером.
Участники процесса начали разбредаться по своим группкам. Только один всполошённый молодой человек, начихав на правила приличия, пробежал через весь зал, чтоб буквально поймать за руку своего судебного представителя. Понимающий нотариус приветственно кивнул:
– Чего-то хотели, друг мой?
– Объясните, что здесь происходит.
– Ваша супруга просила не рассказывать.
Богат зыркнул через плечо. Та не видела его. Сидела там же. Ресницы опущены, лоб напряжён. Обезболивающее закончилось, а она не уходит. Обида за наказание молчанкой потухла, как церковная свечка.
– Она скоро умрёт. Никогда не признается. А я должен знать.
Глаза собеседника подёрнулись печалью. Богат перенял его эмоцию. Будто не верил в сказанное, пока правда не отразилась чужой скорбью.
– Хотя вы муж… Так упомяните же в прощальной речи её упрямство. Оценит, уверен. Потому что Винивиан самолично втянулась в это. Навела на контору. Остальное за мной. Со всех сторон подходил. Пришлось внедриться. Без доказательств их к допросу на Читателе Истины не призвали бы, и меня б уже раскрыли и убили. Не Баятом, так запихнув сердце в деревянный ящик… За свою карьеру детектива, знаете, и не с таким сталкивался.