От возмущения Вилька даже на минутку позабыла о своей беде.
– Ах, ты ж!.. А ну, выходи! – воскликнула она, резко вскакивая на ноги.
Спустя мгновенье над краем овражка показалась темноволосая головка. А следом ещё одна, белокурая.
– Так вы оба здесь?! – Вильке хотелось реветь от обиды. – Что вы тут делаете? Я же вам велела сидеть в деревне! – Маленькие ослушники выбрались на ровное место и теперь стояли перед ней, повесив носы. – Кто вас отпустил? Вы что – сбежали?
– Ну… Не совсем, – покачала головой Марька. – Нас никто не держал. Мы… как бы это сказать… под шумок ушли. – И она махнула рукой в сторону деревни.
– Что значит – под шумок? – непонимающе повторила Вилька и, взглянув в указанном направлении, закрыла рот руками.
– Это всё он! – на всякий случай отодвинулась от Божеслава Марька.
Где-то в середине деревеньки над крышами домов поднимался густой дым горящего строения. Что ж, теперь, по крайней мере, стало известно, каким даром обладает мальчишка.
Божеслав поймал не предвещающий ничего хорошего взгляд старшей девочки и, испуганно втянув голову в плечи, быстро затараторил:
– Да это сарай пустой! Он уже почти развалился весь! Я проверил! Его всё равно ломать собирались! Или собрались бы года через два! Я его оградил со всех сторон! Огонь дальше никуда не пойдёт! Я такое заклинание уже много раз делал!
– Что, когда сараи чужие жёг?!
– Нет! Когда костёр в лесу разводил!
– Да ты совсем ума лишился! Марш обратно! Живо! И ты тоже! – Вилея аж ногой топнула с досады. Но бедовая парочка, упрямо нахохлившись, не двинулась с места, и Марьяна твёрдо заявила:
– Мы с тобой пойдём.
Вилька хотела уже махнуть на всё рукой и сама пойти обратно в селение, наплевав на все поиски, как вдруг в голове её короткой болью вспыхнул знакомый испуганный голос малыша-Юма:
«Виля!»
Резко обернувшись, она оглядела сгущающуюся в лесу темноту, силясь увидеть в ней тусклое свечение маленького призрака. Вот справа за деревьями мелькнул слабый всполох.
«Виля, осторожно!»
Неярко светящийся сгусток белёсого тумана приблизился к ней и дохнул в лицо холодом. Из глубины полупрозрачной мглы на Вильку взглянули огромные пепельные глаза.
Девочка почувствовала, как тяжёлый камень скатился с сердца. Слышит! Она его слышит! И видит!
Но тут всё вокруг смолкло. Лес наполнился необъяснимой жутью, которая уже через секунду переродилась в заунывный низкий вой.
– Что это? – в наступившей следом тишине громом прозвучал вопрос Божеслава. – Волки, что ль?
– Не-а… Волки по-другому поют… – дрогнувшим голосом ответила ему Марька, взглянув на подругу. Маленькая не могла видеть то же, что и Вилька, но уже догадалась, что та не просто так в никуда таращится.