Жизнь князя Мышкина разнообразна и не подчинена достижению какой-то определенной цели. По крайней мере, сам князь прекрасно понимает свое положение и свои возможности, и всего лишь находится в поисках этой цели.
Итак, арка князя Мышкина трансформируется из плоской в отрицательную, хотя он не живет с ложью изначально, а борется с ней, при том что она и не намеренно его атакует, а произрастает из стереотипов, которые сложились в обществе, и окутывает князя в виде ложного ожидания от него со стороны общества. Но в какой-то момент он, желая смягчить негативные последствия, как бы подыгрывает этим ожиданиям, и оказывается в ее лапах.
Первый акт.
Первый акт – это то место, где определяются второстепенные герои и их взаимоотношения, отношения и намерения к главному герою. Второстепенные герои – Парфен Рогожин, Настасья Филипповна, Аглая, Гаврила Ардалеонович (Ганя), генерал и генеральша Епанчины,
Каким мы обнаруживаем князя Мышкина в начале романа?
В одном из вагонов третьего класса, с рассвета, очутились друг против друга, у самого окна, два пассажира, – оба люди молодые, оба почти налегке, оба нещегольски одеты, оба с довольно замечательными физиономиями, и оба пожелавшие, наконец, войти друг с другом в разговор.
Наше воображение рисует молодых людей, которые по нашему мнению едут свою новую взрослую жизнь, где будут любить красивых женщин, активно участвовать в деловых отношениях и их прошлый опыт никак не будет на них сказываться.
Он знакомится с Рогожиным, который рассказывает ему о своей страсти к некой Настасье Филипповне.
– … Пять недель назад я, вот как и вы, – обратился он к князю, – с одним узелком от родителя в Псков убег к тетке; да в горячке там и слег, а он без меня и помре. Кондрашка пришиб. Вечная память покойнику, а чуть меня тогда до смерти не убил! Верите ли, князь, вот ей-богу! Не убеги я тогда, как раз бы убил.
– Вы его чем-нибудь рассердили? – отовался князь, с некоторым особенным любопытством рассматривая миллионера в тулупе.
– … Он (брат Рогожина) родителю покойному на меня наговаривал, я знаю. А что я действительно чрез Настасью Филипповну тогда родителя раздражил, так это правда. Тут уж я один. Попутал грех.
И чуть позже продолжает.
– … Я тогда, князь, в третьего дняшней отцовской бекеше через Невский перебегал, а она из магазина выходит, в карету садится. Так меня тут и прожгло. Встречаю Залежнева … это, говорит, не тебе чета, это, говорит, княгиня, а зовут ее Настасьей Филипповной, фамилией Барашкова, и живет с Тоцким, Тоцкий от нее как отвязаться не знает, … и жениться на первейшей раскрасавице во всем Петербурге хочет. Тут он мне и внушил, что сегодня же можешь Настасью Филипповну в Большом театре видеть, в балете, в ложе своей, в бенуаре, будет сидеть. … Я, однако же, на час втихомолку сбегал и Настасью Филипповну опять видел; всю ту ночь не спал. Наутро покойник дает мне два пятипроцентных билета, по пяти тысяч каждый, сходи, дескать, да продай, да семь тысяч пятьсот к Андеевым на контору снеси, уплати, а остальную сдачу с десяти тысяч, не заходя никуда, мне представь; буду тебя дожидаться. Билеты-то я продал, деньги взял, а к Андреевым в контору не заходил, а пошел, никуда не глядя, в английский магазин, да на все пару подвесок и выбрал, по одному бриллиантику в каждой, эдак почти как по ореху будут, четыреста рублей должен остался, имя сказал, поверили. … Раскрыла, взглянула, усмехнулась: «Благодарите, говорит, вашего друга господина Рогожина за его любезное внимание», откланялась и ушла. Ну, вот зачем я тут не помер тогда же! … Я, правда, хотел был тогда же в воду, домой не заходя, да думаю: «Ведь уж все равно», и как окаянный воротился домой.