С изображения пропали три фигуры.
— Легенда тоже отпадает — он также тебя прикрывал, — добавила Лиза.
Минус еще одна.
— Орудия Дракона обладали недостаточной мощностью.
— Нарвал?
— Механизм действия ее полей известен, второй триггер добавил игнорирование эффекта Мантона, но защиту Губителя она бы не пробила.
Минус две. Кастер провела пальцем сквозь бело–зеленую фигуру:
— Эйдолон тоже отпадает. Я следила за ним, как сильнейшим из присутствовавших. Это был не он.
— Следующий…
Несколько минут обсуждения — и на картинке осталось только двое. Лиза задумчиво прикусила губу: это были Флешетта и она сама.
— Так это ты завалила Губителя? — вытаращился на Лизу Алек. — Все, больше над тобой шутить не буду, обещаю. Страшно!
Лиза отмахнулась от приятеля:
— Твой лук мог бы пробить защиту?
— Лук — нет. Значит, стрела… — задумчиво пробормотала Кастер.
Лиза вспомнила поданную ей вместо стрелы разлапистую антенну («Дай мне что–нибудь, чем можно выстрелить!»), сосредоточилась, вспоминая, что же ее сила говорила о Флешетте. Стрела проникает глубже возможного. Стрела улучшена. Стрела заряжена. Флешетта заряжает объекты при касании. Заряженные объекты пробивают цель. Пробивают, независимо от прочности.
— Флешетта. Она зарядила мой снаряд. Значит, ее всепробивание распространяется и на Губителей…
— Значит, Флешетта, — протянула Кастер. — Хочу!
И это «хочу!» было пропитано такой жаждой обладания, что Лиза почувствовала, как краснеет.
— Если это действительно Флешетта… — тихо сказал Алек. — Нужно сказать Протекторату. Сила, способная убить Губителя — это уже не шутки. Если ты права, а Эйдолон ошибся — у следующего явления Губителя могут быть ужасные последствия. Люди понадеются на него. Он сам понадеется на себя. И если в самый ответственный момент ничего не выйдет… Надо сообщить.
— Сообщить что? — негромко поинтересовалась Тейлор. — Что по мнению одной соплюхи, ладно, двух соплюх, величайший герой Земли полностью лопухнулся и присвоил себе чужую победу? Слово Эйдолона против моего. Как по–твоему, кого станут слушать?
Кастер горько улыбнулась:
— Неважно, какова истина. Люди верят лишь в то, чему хотят верить. Видят лишь то, что желают видеть. Слушают тех, кого хотят слушать, и слышат то, что жаждут услышать. Неважно, какова истина. Важно, кто, кому и когда говорит. Ты можешь быть абсолютно безвинен — и все же обвинен во всех грехах, просто потому, что назначить виновного — проще, чем найти. Ты можешь знать правду. Ты можешь пытаться доказать эту правду. Но если она неприятна или невыгодна — люди закроют глаза, заткнут уши и предпочтут ложь. Она удобнее. И проще.